за то, что те меня подкармливали, ей тоже не приходило в голову.
В семнадцать у меня был небольшой зелёный рюкзак, а в нём всегда на всякий случай лежали: зубная щётка, чистые трусы в пакетике, станок для бритья, печенье и пару кубиков бульона на случай, если в гостях у друзей мне захочется есть, когда все уже отужинали.
Я знала, что могу переночевать у Юли, Иры, Вики, Светы, другой Вики, Клавки, Ани, Кати, Серёжи, Влада, Валеры, Вани.
Но однажды вышло, что я поздно спохватилась о том, что мне нужно где-то остаться. Набрала по телефону-автомату одну подругу, другую. Та уехала, у этой родственники сегодня ночуют. Выходило, что идти мне некуда. Я собралась с духом и прибегла к последнему варианту – позвонила старшей сестре своего парня. Я знала, что они с мужем живут в его однокомнатной квартире, что она до смерти боится его потерять, а он этим пользуется, и что лучше бы не заваливаться к ней, не злить её мужа несвоевременным визитом. Но деваться было некуда. К счастью, Наташа не отказала – я приехала, муж уже спал, Наташа постелила мне на полу кухни – и я благополучно провела ночь у неё, а утром быстро выпила чаю и ушла.
VIII
Когда в двадцать лет я наконец переехала от матери в съёмную комнату, забрала с собой детский альбом. Он большой, советский, с серой обложкой и надписью «Наш ребёнок». Первое время после отъезда из дома, листая страницы, я старалась не смотреть на мать – а только на себя, папу, родственников.
Дошкольных фотографий у меня много. Есть красивые, студийные: вот мне полгода, я голубоглазая и щекастая сижу в кресле рядом с большим зайцем; вот мне четыре, я в лавандово-розовом платье и с пышными белобрысыми хвостами присела на тумбочку и как будто звоню по пластмассовому телефону. Есть большой чёрно-белый домашний снимок 1986 года: я – младенец, лежу всем телом на постели. И мелкие карточки: какой-то диван, горшок, игрушки, я; или – стул, я на нём стою, одетая как мальчик.
Есть мутноватое фото, где я – первоклассница, стою на фоне «речки-вонючки» в нашем военном городке на Сахалине. Это 1 сентября 1992 года. На соседней странице – профессиональный снимок «С Новым 1993-м годом!» Значит, мы уже в Крыму. На следующем развороте наклеено общее фото с классом и подписью «Крым, лето, 1994», а также вполне удачный портрет меня-третьеклассницы, сделанный в киевской школе в декабре 1994-го.
Вот тогда, глядя на эти снимки, я посчитала, что мы прожили в Крыму не три года, как всегда говорила мать, а два – вот же: 1994 минус 1992. Вроде бы, это не принципиальная разница, но живя с пьющим человеком, нельзя верить буквально ничему – воспоминания о собственном детстве приходится собирать, как паззл, смирившись, что каких-то деталей всё равно не достаёт, а вот эти, оказывается, неподходящие и из другого набора.
Когда я выяснила ошибку, разозлилась и стала проверять даты в альбоме. Ну какой 1988-й, если мне тут явно не больше полутора
