Обеим сторонам надоела эта затяжная война». И тогда черкесы предложили орстхойцам решить дело поединком борцов.
«Черкесский борец был очень высокий и грузный человек. Ни один орстхоец не был уверен, что сможет одолеть его. Начали они выдвигать друг друга. Так, не выходил от орстхойцев борец, и вот-вот могла разгореться война. Один старик-орстхоец велел позвать свою сноху. Любой мужчина едва доходил ростом до ее подмышек». Могучая женщина убивает черкесского борца, сдавив его за талию. «Испугались, растерялись черкесы. Все встали и ушли. Так орстхойцы и отвоевали страну» (Далгат, с. 395).
Доминирующими темами эпоса чеченцев и ингушей, по мнению У. Б. Далгат, являются:
1. Тема «набега, столкновений и состязаний (по принципу эпической антитезы) нарт-орстхойских героев с местными героями».
2. Тема богоборчества (вряд ли можно считать враждебное отношение нартов к вайнахским божествам богоборчеством. – М. Дж.).
3. Тема благодати.
4. Тема гибели нартов (Далгат, с. 116).
«Тема набегапронизывает многие сказания как об отдельных героях, так и группах героев (нарт-орстхойцев либо нартов). Нарт-орстхойцы – не хлебопашцы и не скотоводы, они постоянно охотятся либо совершают набеги» (Далгат, с. 116).
Но это не совсем так. Например, Селий Пиръа, брат Сеска Солсы, уходит в Эл (подземный мир) и приносит оттуда водяную мельницу (до этого люди имели только ручные мельницы), т. е. выступает в роли культурного героя. За речкой Ярхсу лежат два громадных камня – жернова нартской мельницы (Далгат, с. 302). На высоком кургане северо-восточнее Шир-Юрта жил нарт-эрстхоец Гепак. «Существует высокий каменный забор, который, рассказывают, воздвиг он». «Гепак выращивал много зерна». Его младшего брата звали Венаг, и некогда на холме стояла его башня. «Нарт Амир имел много скота. Его он пас на Аккинской горе, и сам жил на ней».
Не чужды поздним нартам и обычные человеческие чувства. «Повыше Саясана, между хуторами Алерой и Турты, в горах жили нарт Теча и его возлюбленная Цай». «Теча жил на высоком склоне Рагний ургаш», «Цай жила на Джамби-ирзе». «Теча и Цай были нартами. Они очень любили друг друга». «Однажды вечером Теча на своем склоне заиграл на дечиг-пандуре, напевая красивые мелодии. Он пел и играл так, чтобы слышала Цай». «Она так заслушалась мелодией, которую наигрывал на пандуре ее возлюбленный, и мысли ее так рассеялись, что она сдаивала молоко от десяти коров на землю» (Далгат, с. 288—289). «У одного из орхустоевцев умерла мать. Сильно горевал он по матери» (Далгат, с. 295). Один из нартов спасает человека, которого преследовали кровники, от огромных змей; накормив беглеца их мясом, нарт превращает его в богатыря (Далгат, с. 355).
Но отрицательное и даже пренебрежительное отношение к нартам (в чем, видимо, отражается постепенное ослабление карабулаков-орстхойцев) в вайнахском эпосе проглядывает даже в тех
