Майе:
– Давай прямо на стол. Мне легче будет его осматривать и вытаскивать пули.
Кольцова собрала оставшиеся силы в кулак. Быстро стащила с ног сапоги, сунула ноги в пушистые тапочки и кинулась убирать вазочку с фруктами, цветы, небесно-голубую скатерть. Овальный обеденный стол из орехового дерева, за которым когда-то умещалось двенадцать человек, теперь превратился в операционный.
Рязановский и Кольцова с трудом втащили раненого на стол. Хирург распорядился:
– Приготовь как можно больше горячей воды и быстрее! Где тут у тебя руки можно помыть? Нужен чистый фартук. Раздень своего приятеля, пока я все приготовлю и смой кровь кипяченой водой, чтобы я видел места ранений. Найди пару крепких веревок. Придется привязать парня к столу, чтобы не дернулся во время операции. Боюсь, что полную анестезию я ему сделать не смогу…
Всю эту тираду он выдохнул на одном дыхании. Майя едва успевала запоминать. Протянула красивый передник, достав его из шкафчика-пенала. Молча увела Валерия в ванную комнату и оставила. Вернувшись на кухню, включила в сеть два чайника «Филипс» и через считанные минуты три литра кипятка были готовы. За это время она стащила с бандита куртку-ветровку, туфли с носками и свитер.
Рязановский, закатав рукава рубашки до локтей и накинув сверху нарядный кухонный передник Майи, тщательно мыл руки под краном в ванной. На лице красовалась хирургическая маска. Шапка волос спряталась под марлевым колпаком.
Кольцова посмотрела на раскинувшееся по столу тело. Подумала, а потом решительно разрезала ножницами бинты, свитер, рубашку и брюки. Кое-как стащила кожаный ремень. С трудом выдернула испорченную одежду из-под тяжелого тела. Старательно стерла кровь вокруг ранений смоченным куском ваты и замерла.
На незнакомце оставались лишь темно-синие плавки с надписью «Найк». Мускулистое загорелое тело заворожило ее. Сзади раздался голос:
– Красивое тело! Он твой любовник или муж?
Майя скрестила руки на груди и медленно обернулась:
– Я не знаю, кто это. Он едва не убил меня сегодня.
Рязановский застыл в дверях. Даже через маску был заметен открытый от удивления рот. А потом приятель сдвинул маску и заорал благим матом:
– Как «едва не убил»?!? И ты после этого притащила его к себе в дом, вызвала меня и так спокойна? Он преступник! Сдай его в милицию, я требую!
Майя раздраженно прищурилась. Потопталась на одном месте, как кошка перед броском и четко ответила:
– Нет! Ты испытывал когда-нибудь страстное желание никого не видеть? Быть как можно дальше от людей? Забиться в самую глубокую нору и не вылезать? Я не желаю общаться с людьми. Сдай я этого парня в милицию и у меня произойдет срыв. Таскания по кабинетам, объяснений и писанины я не вынесу. Ты врач и знаешь, что происходит в подобных случаях – я сама начну убивать направо и налево всех тех, кто меня загнал в эту нору!
Он подошел и внимательно посмотрел в ее бледное лицо. Поправил маску. Уже спокойнее спросил,
