выступлении я распознáю первоисточник. Бред. А главное, перевести стрелки можно проще: скажем, оставив концы кибератаки на российской стороне. Грубо, но надежно. Если и не поверим, то вынуждены будем отработать версию, а там можно вбросить липовое доказательство, и пошло-поехало. А если это не попытка подставить русских, а они сами? Как минимум один изготовитель ролика хорошо знаком с “«марксистом”, это факт. Перенести колорит и стиль его речи на фальшивку, не общаясь с ним, а лишь прочитав работы, невозможно. Если они изначально заинтересованы заставить нас копать во многих направлениях, оставлять “визитку” им не резон. Тогда выходит, что знакомец “«марксиста” без задней мысли использовал оказавшийся полезным материал, полагая, что нашей стороне сей персонаж неведом, и прокололся. А почему нет? Горят именно на мелочах.
А если не все так просто, и русские решили не пассивно выиграть время, а втянуть нас в некую игру, поводить за нос? В этом случае лучший вариант – выход на Кроуфорда, при нынешнем директоре именно он ключевая фигура ЦРУ. Зная о наших с ним отношениях и моем прошлом увлечении, они реализуют тонко продуманный ход. Кибератакой и трансляцией создают проблему, от которой Кроуфорду не отмахнуться, а вставив в ролик мысли и риторику “«марксиста”, полагая, что я их распознáю, решают две задачи. С одной стороны, вбрасывают довод за то, чтобы куратором в Москву отправили меня. Им нужен человек, которому Стив доверяет полностью. Толкнув его на ложный след, можно разыграть неплохую партию. С другой – определяют отправную точку наших поисков – “«марксиста”, поскольку лишь через него можно выйти на людей, имеющих сведения о проводимой операции, сначала на того, кто готовил текст ролика, а там дальше. На настоящий момент это единственная ниточка, ведущая к истине, однако здесь немудрено и самому попасть на искусно заточенный крючок. Безусловно, глотать такую наживку не стоит, разве для вида, чтобы понять, чего хотят. Но сколько уйдет на это времени и есть ли оно у нас?»
Барлоу пытался предусмотреть самые разнообразные варианты событий, хотя прекрасно понимал, что это невозможно и на деле ситуация способна оказаться в рамках непредвиденного сценария. И все же вероятность того, что он нащупает нужную версию, была. Поэтому он старался не упускать из поля зрения даже самые нереальные предположения.
«А что если эта телетрансляция совсем не то, о чем мы думаем? – очередная мысль настойчиво втиснулась в его рассуждения. – Возможно, талантливому одиночке удалось отыскать гениальное техническое решение. Не имея имени и связей, продать разработку в нынешней России проблематично: отнимут или заплатят гроши. Вот он и надумал таким способом заявить о себе, авось, что выгорит. Сложно? Пожалуй. Проще выехать из страны, на вывоз головы запрета нет. А вдруг он беден, как церковная мышь? Вполне реально. Денег на загранпаспорт, мороку с визой, билеты нет. Взломать банк для него не проблема. Хотя, чтобы жить спокойно, желательно получить кругленькую сумму, не преступив закон. К нам он не собирается,
