рождения, он и сам не хотел засиживаться на работе. По дороге домой зашла в продуктовый магазин, что стоит через дорогу от моего дома. Там рыба всегда свежая, да и продавцы меня знают, как постоянного покупателя, всегда все самое лучшее предлагают и подешевле, видно же по мне, что финансы мои- поют романсы!
Но сегодня как-то странно смотрели на меня две женщины за прилавком магазина. В их глазах читалась жалость. Ну неужели я до такой степени ущербно выгляжу, что вызываю прям такую жалость? Аккуратно поправив волосы я посмотрела в отражение витрины с колбасой, вид усталый. Купив продукты, я тяжелым шагом двигалась к знакомому подъезду. Вены на ногах болели, варикоз давал о себе знать. Встретить было не кому, дети всегда летом уезжают в деревню к моим родителям, а Лешка был на работе (я была в этом уверена). Я шарила по карманам ветровки в поисках ключей, нашла наконец-то и чему и была собственно рада, у меня же вечно проблема с ключами. Дверь открылась тихо, поставив сумки на пол, я услышала шум в спальне.
Воры! – была первая мысль.
Схватив стоящую в углу швабру, я смело двинулась на встречу злодеям. Швабра с грохотом упала на пол, когда я увидела Зою, мою коллегу, полностью голую, скачущую сверху на моем Леше. Складки тряслись на ее теле, пышный зад двигался в такт его шлепкам. Я опешила. Леша, совсем худенький лежал снизу, его даже видно было плохо, из- за крупных форм «наездницы», но его, по-моему, это вовсе не смущало. Схватив швабру я закричала, я так никогда не кричала:
– Тварь!
Зойка живо соскочила с «коня», схватив простынь зажалась в угол.
– Как ты могла, Зоя, моего Лешу, у него спина больная, а ты! – кричала я, с силой стуча шваброй, по крупным ляжкам соперницы.
Шлепки были громкими. Зоя ревела. Я ревела. Леша спокойно наблюдал, потом не спеша подошел ко мне и отобрал швабру.
– Мы уходим, – сказал он.
– Пусть она уходит, ты то куда собрался? – с истерикой кричала я, -Зойка эта во всем виновата, соблазнила тебя, опоила, ты пил что-нибудь из ее рук?
– Я люблю ее, мы уходим, -спокойно сказал мой муж.
Зоя все еще рыдала, растирая покрасневшие ноги. Оделись они быстро. И ушли. И пришла в мою жизнь тишина. Такая мертвая тишина. Леша еще приходил несколько раз за вещами, да в суде виделись. И при каждой встрече я просила его вернуться, умоляла. Он обычно молчал. Зойка с работы уволилась. Говорят дома сидит, Леша ее обеспечивает. А я одна, я никому не нужна. Пацаны мои уже все реже меня обнимают- подросли, денег только просят и поесть. В том году оба выпускники, один девятый закончил, второй одиннадцатый. Оба в техникум поступили в соседний город. Теперь даже детям буду не нужна.
Я задумчиво смотрела вдаль, когда Михаил произнес:
– Надо подумать, может и убьем.
Притворяется, подумала я.
Двуличный какой-то!
Но красивый -зараза!
Глаза 4.
От лица Михаила.
Знакомая
