новой порции вопросов, он побрёл домой.
На крыльце дома, его встречал неугомонный, юный рейнджер, в футболке Марли и бомбере оверсайз. Билл увидел его, но не стал сбавлять темп, чтобы не показывать своё удивление от его присутствия. Молча сел рядом с ним на крыльцо и закурил сигарету.
– Что надо рейнджер? Думал спас меня от падения в блевоту, так я должен поблагодарить и простить тебя, зато, что ты занял место моего друга? Засранец!
– Мы ведь с вами теперь напарники. Надо держаться вместе.
– Чего? Чего? Какие нахрен напарники, бойскаут. Я не собираюсь водиться с тобой, как твоя мамочка. Что-то не нравится, встал и вышел. И забудь слово «напарник», максимум коллега, и то из-за уважения к твоему диплому.
– А у вас есть диплом, мистер Мэнсон?
Он молча докурил сигарету, потушил её о ладонь, встал и демонстративно ушёл, игнорируя вопрос юного напарника.
– До встречи, КОЛЛЕГА! – Громко крикнул Алекс, чтобы Билл обязательно услышал его.
– Пошёл вон!
Клуб
«Acer saccharinum» – что бы это значило? Этот вопрос мучил детектива с самого утра. Что-то до боли знакомое, но, где я это мог слышать или видеть, хоть убей не могу вспомнить.
Голова раскалывается, спина болит, эти чувства притупили интерес к латыни, сейчас ему было не до неё. Скрючившись пополам он побрёл на кухню к морозильнику, обессиленными руками он достал полведра мелко накрошенного льда, засыпал им свою кровать, накинул сверху полотенце и лёг на спину. Наступило чувство блаженства, если так можно сказать. Боль в спине поутихла, отёк спал, дышать стало легче. После того, как лёд растаял полностью, Билл встал и убрал одеяло в ванную, затем достал две таблетки аспирина и залпом выпил их. Литровый стакан холодной воды проводил таблетки в пустой желудок и отозвался урчанием в животе. Мэнсон понял, что долго он на одном эле не протянет, нужно что-то поесть.
Одеваясь, он осознал, что впервые за несколько месяцев ночевал дома. На его лице ненадолго нарисовалась улыбка, но тут же пропала, когда он решил оглянуться, чтобы посмотреть, что происходит в его холостяцком логове. Это была ужасная картина.
В ванне стоял смрадный запах от давно не смытых фекалий, стены были вымазаны остатками пищи, очевидно он опирался на них руками в блевоте. Лампочки давно не было, она была разбита, очевидно слишком ярко светила. Пол был липкий от примеси не понять чего. В воздухе витал кисловатый запах рвотных масс с нотками дешёвого алкоголя. Одежда, давно не стираная, была раскидана по всему дому, от носок до курток. На кухне гора посуды с многодневным слоем засохшей еды. Сифон давно забился, поэтому запах тины стоял ужасный. Окна были заляпаны отпечатками не хочется даже знать чего. На мебели многослойная пыль хранила тайну последних прикосновений к ней. Коробки из-под пиццы, как собственно и сама пицца были везде, на шкафу, в шкафу, под диваном, на кухне и в ванной и даже на окне. Серьёзно, на окне его гостиной была приклеена пепперони. Теперь понятно почему он ночевал в кабинете. К слову коллеги, должны были сказать ему ещё спасибо, что он ночует на работе,
