ты планировал спать с ней сам? – пассаж про ноги демонстративно не замечаю. – Так она для тебя маловата, не находишь? Всего двадцать три.
– Я не собирался спать с ней. Ты это знаешь. Но и для тебя она тоже маловата, если ты об этом. Ты тоже не мальчик.
– А мне нравятся молоденькие, они такие искренние и горячие в своей неискушенности…ммм… присоединяйся, когда я затащу ее в свою постель в следующий раз. Готов поспорить тебе понравится.
– Ты – мудак, – припечатывает он.
– Не спорю, вот Макс не отказывается…
Александр морщится, как делает всегда, когда, так или иначе, оказывается, в курсе наших похождений с младшим, а меня это забавит. Ведь Александр у нас такой взрослый и серьезный, он всегда и все делает правильно, и только мы с Максом два мажористых отморозка, которые иногда трахают одну бабу, а иногда курят травку. Всю жизнь жду, когда же облажется Сашка, но, видимо, его единственный косяк – это Ник, который появился за пару дней до Сашкиного восемнадцатилетия. После этого Лисовецкий старший не косячил ни разу. Я бы ни за что не предложил ему разделить со мной Лику (потому что хочу ее исключительно себе), если бы хоть на миг мне в голову закралась мысль о том, что он может согласиться.
– Скажи мне, у тебя в твои тридцать шесть лет хоть раз был спонтанный секс, – достаю его намеренно. Мне просто нравится это делать. – Вот хоть один?
– Был, – невозмутимо отвечает брат. – Его последствия на той неделе угнали твой байк, и ты орал тут два часа.
– Ты стар и безнадежно скучен, – раздражённо бросаю я.
– Ага, зато все остальные в этой семье один непрекращающийся праздник. Кто-то же должен быть серьезным и уметь отвечать за свои поступки?
– Как хорошо, что этот кто-то не я. – Поднимаюсь и выхожу, а в спину мне несется раздраженное.
– Ну и куда ты?
– Как куда? Искать нашу трепетную лань и показывать ей фронт работ.
– Глеб, не смей! Я сам ей все покажу!
– А вот хрен тебе, это моя игрушка и я ей буду играть. Не суйся.
Глава 5
Лика
Бог мой, как стыдно! Мне настолько противно от всей этой ситуации, что я даже не могу, как следует рассмотреть Эмилию Львовну. Замечаю только, что она немолода, имеет внушительные размеры и кулек из черных волос на затылке. Нервно блею про чемоданы в машине, но получаю только прямой и удивленный взгляд.
– Ну что ты, милочка, Глеб Романович уже велел их отнести в комнату.
И тут Глеб, мать его, Романович. Не матерюсь при экономке, пытаясь сойти за воспитанную и, потому что «Глеб Романович» она произносит с благоговейным придыханием. Кажется, он тут в любимчиках ходит. Неудивительно с его-то бездной обаяния. Вот как меня угораздило вляпаться в такого мудака? Все же права была Наташка, надо будет позвонить ей вечером и сказать все, что о ней думаю. Я бы и сейчас позвонила, но она или дрыхнет, или вышла работать утро (если мне не наврала), а значит под благовидным
