во лбу горел алый камушек.
И была у него зверушечка,
Вроде белочка, но не белочка,
Вроде ласочка, но не ласочка,
Хвостик длинненький, извивается,
Шкурка жёлтая, вся огнём горит.
Жил Вещун то наш припеваючи,
Дружбу верную предлагал он всем,
И не знал совсем слова лживого,
Слова лживого, нехорошего.
Но пришёл как-то раз князь с дружиною:
– Помоги! Подмогни Ты мне в час ночной.
Подступают вокруг злые во́роги,
Уничтожить хотят нас с земли родной!
– Отчего ж не помочь? Дело правое!
Но и Ты обещай дочку младшую.
Не хотел тот князь. Больно скраден был.
С воеводой своим стал совет держать.
Тот же хитрый ворюга усатенький;
Обмануть, закрутить, как с гуся вода.
– Обещайся, князь, но с уступочкой,
Будет дочка жить не в земляночке,
А в богатом дворце белокаменном.
А потом его ты по выманишь,
Да пускай идет на все стороны.
– Ох, хитер же ты, лис! Да с подвывертом!
Так и сделаем, не долга́ печаль!
Заключил корявый князь уговор с хитрой,
Хитрой хитростью, да с подвывертом.
Но не знал-то наш Вещун слова лживого,
Помогал ему во всём без зазрения,
Всех воро́гов отвадил с земли родной
И невестушку себе, да повы́звозил.
Для неё, родной, хоромы светозарные,
Да горят они огнём в самоцветах все.
Вот пришёл тут срок – разродилася,
Пареньком малы́м, да девчушкою.
И решил тут хитрый князь, что пришла пора,
Клеветой чернить пошел, против Вещуна.
Вроде как зятёк его истребил народ,
Просто так извел, поиграючи.
И пошёл гулять лживый разговор,
Отвернулись все безизъя́ные.
И ушёл тогда Вещун в горы дальние,
Закрутил ветра – ветров у пещерушки.
Не пройти к нему никак, не пробра́тися,
Лишь один зверёк остался на плечике.
Рассказал я вам, друзья, лишь сере́дочку,
Ну, а дальше грусть-печаль да пусты́ слова.
Вот сидит Вещун-то наш у пещерочки,
Со зверьком своим красивым играется,
А душа болит да вся надрывается,
Как там жёнушка его да детишечки?
Приносили вести птицы залётные,
Что жена его с другим утешается.
Не поверил наш Вещун злой людской молве:
“Возвернусь-ка
