Кудесник, так сразу все и видит? – спросил мужик.
– А разве нет? – спросил я. – Неужели Пушкин наврал, или скажем мягче, слегка приукрасил действительность?
– Ничего он не наврал. Это все Арина… Классику читать надо внимательно. – хмуро сказал Кудесник.
– А что ее читать, – ответил я. – Наизусть помню:
Из темного леса (тут Пушкин не соврал, лес действительно темный) навстречу ему (в смысле князю),
Идет вдохновенный (интересно, что он перед этим вдохнул?) Кудесник,
Покорный Перуну (язычник!) старик одному, заветов грядущего вестник.
Тут его князь видит и, естественно спрашивает (а какой дурак не спросит?)
Скажи мне, Кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною,
И скоро на радость соседей-врагов,
Могильной засыплюсь землею?
И тут до меня дошло. Тут же ничего без специальных заклинаний не делается! Я отступил от дедка на шаг и, глядя ему прямо в глаза, с чувством продекламировал:
– Скажи мне Кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною,
И скоро ль на радость соседей-врагов,
Могильной засыплюсь землею?!!!!
Честно говоря, это абсолютно идиотская формулировка. Мои соседи по общежитию в Новом Кронштадте – отличные парни из экипажа нашего корабля, и они никак не могут желать моей смерти. Экипаж летучего судна, как и экипаж подводной лодки, почти всегда отдает богу душу вместе с кораблем.
А соседи, присматривающие за моей квартирой в далеком (в очень далеком!) южном городе, чудесные добрые люди, учителя на пенсии, Иван Николаевич и Людмила Владимировна, в силу своей прирожденной интеллигентности, чрезвычайной доброты и мягкости характера, тем более не могли желать моей скоропостижной кончины вдали от дома. Но что поделаешь, правила есть правила…
Лицо деда затуманилось, растрепанная борода улеглась, и приобрела, благородный белый оттенок. Он приосанился и вроде как стал выше ростом.
– А коня? Почему коня не обещаешь? – спросил он величественным басом.
– Нету коня, – ответил я. – Сам видишь. Зачем обещать то, чего нет.
Старик на секунду задумался, согласно кивнул, пробормотав: «Да и хрен с ним, с конем. Зачем мне этот конь, морока одна», а потом замолчал и вперился взглядом в меня, словно подыскивая подходящее место для лоботомии. Именно в этот момент он и превратился во Вдохновенного Кудесника, хотя, я не заметил, чтобы он что-нибудь вдохнул.
Ох, и жутковатое это, ребята, зрелище. Высокий, мощный старик стоит, замерев как охваченный внезапным параличом телеграфный столб, а его ничего не видящие глаза, буравят твой мозг, словно плавучая буровая установка «Владимир Черномырдин» арктический шельф.
Постояв так немного, старик начал шевелить губами. Слава Богу! А то я боялся, что его прямо во время выполнения служебных обязанностей парализует, сгорит человек на работе, от перенапряжения. Боясь пропустить какие-нибудь
