выйти в мир. Ты ведь сидишь один в четырёх стенах. Вот и получай. Одиночество может привести к сумасшествию», – говорила Даша, сжимая мою ладонь своею. И говорить про те рассказы в книге и всплывающие образы после их прочтения, охоту обрезало. Дашино касание сыграло здесь не последнюю роль. Поэтому я решил отпустить все, что мешало мне почувствовать жизнь (включая происшествия в квартире). Стакан за стаканом опрокидывался в мой рот. К неону относился все привычней, а жизнь показалась легкой и безмятежной. В этом случае алкоголь выполнил функцию машины времени, откатив нас с Дашей на несколько лет назад. Выпивка разрушила все барьеры, хотя, впрочем, такое можно сказать не только относительно этого случая. Не раз я выворачивал карман собственного прошлого незнакомцам в баре. Хоть и понимал, что им совершенно не интересно мои грустные страницы истории, и они попросту пропустят эту информации сквозь уши, но алкоголь брал руководство надо мной.
«Я настрою караоке, попоем», – резко заявила Даша, вставая со стула. Но подняться ей я не дал, потянув сцепление наших рук на себя. Стол препятствием нашему полному сближению. Похоть потянула в кабинет на диван (останавливаться и описывать кабинет не стоит, дизайн обычный, который крутили тысячу раз в фильмах. Интерьером вообще занималась Даша, а мне было все равно, поэтому отдал ей в руки всю инициативу. Единственное, что стоит отметить в этой комнате – кожаный диван, который в этот раз был как-никак кстати). Именно на нем мы и занялись с Дашей любовью. Ладонь в ладони, губы в губах, вся одежда разбросана в радиусе дивана, а каждое касание учащает сердцебиение. В те минуты голову не беспокоила шелуха. Та чертовщина в доме осталась за бортом, и я погрузился в остроту ощущения. Все эти два года моя гордость подавляла любовь к Даше, но душа никогда не отпускала ее и всегда вставляла в каждодневные мысли воспоминания о ней.
Секс закончился, ее голова лежала на моей груди. Веки тяжелели, и глаза закрывались, как дверь с магнитом. Тогда, несмотря на немалую порцию алкоголя в крови, я был спокоен и безмятежен. Казалось, что уже счастье никуда не денется и, проводя рукой по ее обнаженной спине, убеждался в этом. Даша молчала, и это выступало преградой для моего сна. Я чувствовал некую недосказанность с ней, да что там, мне хотелось говорить и говорить с ней после двух лет молчанки. Но этот период расставания стал барьером, так как за то время мы изменились. Пьяные все одинаковы, так как алкоголь скидывает с тебя кольчугу комплексов и страхов, но в трезвом состоянии каждый как книга со своим сюжетом. Так и мы лежали со своими индивидуальными тараканами в голове. Я все хотел, но не решался нарушить молчанку. Понятия не имел, что и сказать. Алкоголь покидал тело, и, как результат, оставлял затуманенную голову. Не придумав с чего начать наш более трезвый разговор, который бы сблизил нас, я решил заснуть и не мучать себя. Резко вскочив с кровати, что аж плед слетел на пол, а ее голые груди спружинили вверх-вниз, как только она твердо ступила ногами, Даша говорила что-то себе под нос.
«Зачем я это сделала? Зачем? Зачем?»,– слышалось в бормотании. В панической спешке
