на него с кулаками, и Артем снова затормозил.
Одной рукой держа меня, другой он из бардачка достал наручники и парой ловких движений приковал меня к ручке двери.
–Нет! Нет! Открой! – заорала я на него.
–Я предупреждал – ответил Артем. Тогда я разозлилась окончательно и стала пинать его ногами. И это была еще одна моя ошибка, потому что он связал мне ноги, найдя веревку на заднем сиденье.
–А будешь орать, я вставлю тебя кляп. Идет?
–Иди ты на хуй со своим угрозами, идет? Развяжи меня.
–Угу – пробормотал парень и поехал дальше.
–Куда ты везешь меня? Что тебе надо? Кто ты такой?
–Позже все обсудим.
–Мы сейчас все обсудим! – завопила я.
–Черт – недовольно пробормотал Артем и, достав какую-то тряпку, всунул мне ее в рот. Это было отвратительно. У меня первый раз был кляп, и это был ужасные ощущения. Я попыталась выплюнуть его, но только задыхаться начала. Так же я пыталась дергать связанными ногами, но безуспешно. Все, чего я добилась, так это того, что вспотела и измотала себя. Мне было так неудобно, страшно и обидно, что в глазах стояли слезы. А Артем все продолжал ехать, совершенно не обращая на меня внимания.
Артем, пригород Парижа, Франция, август 2011
Найдя Лору, я привез ее в дом, где остановился сам. Оставшуюся дорогу она провела молча и с таким несчастным видом, что мне стало ее почти жаль. Но я был уверен, что стоит мне ее развязать, как она снова завопит и начнет вырываться. И все же когда-нибудь ее надо освободить.
–Я вытащу кляп, но если заорешь, воткну снова, ок? – спросил я ее, когда мы приехали, и она зыркнула на меня полным гнева взглядом. Ее глаза абсолютно ясно выражали то, что она хочет сказать. И совершенно дикий взгляд. Девчонка была напугана, и я почувствовал себя виноватым. Наверное, я перегнул.
Она не ответила мне, но я все же вытащил кляп, не зная, чего от нее ждать. Она не заорала, только с облегчением вздохнула и облизала губы. Я заметил у нее на щеке царапну и потянулся к ее лицу. Девушка тряхнула головой, отбрасывая мою руку, и ее длинные, пахнущие лавандой волосы рассыпались по плечам. А одно плечо к тому же было обнажено, выглядывая из ворота свободной белой кофты с длинными рукавами. Я мысленно дал себе пощечину и постарался не воспринимать ее как привлекательную девушку. Схватив ее за подбородок, я повернул ее к себе, чтобы рассмотреть царапину.
–Надо промыть – сказал я, отпуская ее. Она не ответила.
Я достал из кармана складной нож и потянулся к ней. Лора дернулась, видимо решив, что я зарезать ее собираюсь.
–Веревку развяжу, не бойся – сказал я, пододвигая ее ноги к себе. Черт, почему она надела такую короткую юбку? Ножки у нее были что надо: длинные и загорелые. Я попытался не обращать на это внимания, перерезая веревку. Потом снял наручники.
Лора отодвинулась от меня как можно дальше, потирая запястья, покрасневшие от наручников.
Я не знал, говорить ей правду или нет, сказать, что я работаю на Шафутинского или не сказать. Если не скажу, то
