раны, а вскоре подойдёт подкрепление, медики помогут вам.
– Эй, девка! – Крикнул Китти бородатый ополченец. – Там метрах в пятидесяти на улице лежит труп санитарки, посмотри, может у неё есть, что ни будь для твоего капитана. У него контузия, ему успокоительное нужно.
– Какая я тебе девка! Я лейтенант, соблюдай субординацию, ополченец.
– Простите, лейтенант, но мне плевать на ваше звание, если хотите ему помочь, то бегите за медикаментами.
Китти хотела уже сгрубить дерзкому ополченцу, но собрав волю в кулак, побежала вдоль дороги, меж горящими домами. Она оглядывала по сторонам, кругом лежали трупы, но санитарки не было видно. Вскоре она наткнулась на мёртвую девушку санитарку, что лежала на боку. Её тело было прошито осколками, а лицо изуродовано ожогами, но Китти сразу узнала в ней кудряшку. Забрав у неё аптечку, она пулей рванула обратно. К тому моменту медивы немного ослабили обстрел, и Лина смогла вколоть успокаивающее Керму и должным образом обработать его раны.
Позиция ополченцев располагалась в огородах частного сектора города, их было чуть больше сотни, у них почти не осталось патронов, а подмога гарнизона так и не подошла. По всей видимости, гетерцы прорвались с юга, со стороны леса и ворвались в город, отчётливо была слышна стрельба и взрывы в районе иркской школы. Оборона оказалась рассечена, шансов почти не оставалось и это понимали все.
К Брану подошёл бородатый ополченец, почёсывая свою рыжую бороду, присел рядом.
– Скорее всего, нам сейчас ударят в тыл, либо попрут снова в лоб, у нас нет гранат, мы не сможем остановить ни одного танка, да и патронов то же не осталось, что делать будим?
– В плен предлагаете? – Сухо молвил, Бран, бросив взгляд на Китти.
– Они пленных не будут брать, в Аппоре всех пленных ополченцев повесили на площади, сомневаюсь, что в их действиях могло, что-то поменяться. Мне вот лично плевать, на жизнь, но девке может, повезёт. Пусть сдаётся.
– А пленниц они насилуют. – Сказал другой ополченец, что снаряжал последнюю обойму. – Я вам это говорю, так как сам видел, я в Аппоре был и видел всё своими глазами, медивы настоящие свиньи, мужиков вешают, баб насилуют. А по мне так лучше сдохнуть, чем дать себя трахнуть десятку грязных свиней.
Разговор прервал шквал огня со стороны гетерцев, враг пошёл в наступление. Ополченцы выпускали последние пули и готовились к рукопашному бою. Через растерзанный парк, что был усеян мёртвыми добровольцами, медленно ползли несколько танков, гетерцы шли в полный рост, беспорядочно поливая свинцом позиции ополченцев. Китти глядела на этих солдат и, сжимая автомат, старалась подстрелить хоть одного, но огонь был настолько плотным, что сложно было поднять голову. Мгновение спустя рядом с ней замертво упал бородатый ополченец с пробитой головой. Бран схватил её за руку и прижал к себе.
– Китти, дорогая моя, милая девочка, слушай меня и делай так как я скажу. Я обещал тебе, что буду тебя беречь, но вынужден дать последний совет. Как тот
