Злата и Анна не волновались.
Рид, наконец-то осознавший положение их тел в пространстве, смутился.
– Спасибо, – его голос прозвучал как-то хрипло и отстраненно, – но сейчас у меня действительно все в порядке…
– Да какое там «в порядке»! – возмутилась Арьята. – У вас осколок заклинания в груди застрял. Он, наверное, раньше в кости сидел, и поэтому вы ничего не ощущали, а сейчас начал вглубь двигаться. Сидите спокойно, я попробую его вытащить. – Девочка сосредоточилась. Рид едва сдержался, чтобы не застонать: возникло такое ощущение, словно в него воткнули ручную дрель и медленно ее проворачивают. – Сейчас… – пробормотала ведьмочка, снова прижимая ладони к груди архонта.
Вновь резкая боль – и все закончилось. Рид безвольно обвис в кресле, тяжело дыша.
– Все, – усмехнулась Арьята, держа на ладони полуэфемерный угловатый осколок. – Можете оставить себе на память.
– Спасибо, – слабо улыбнулся Рид. – Ты молодец…
– Эхм, – раздалось от двери. – А что, собственно, происходит? – На пороге стояла Анна ди Таэ.
– Э-э-э… – Арьята неуклюже сползла с колен Рида. – Осколок заклятия. – Ведьмочка протянула его наставнице.
Княжна кивнула и растворила осколок в воздухе. Чародейке вдруг стало стыдно. Ведь священник действительно жаловался ей на боль в груди. Она все обещала посмотреть, но начались все эти перипетии с воскрешением, а Рид был отчасти слишком рассеян, а отчасти чрезмерно тактичен, чтобы напоминать. И вот в какую трагедию это едва не вылилось. Он же мог умереть! Анна подошла ближе и сделала над архонтом несколько пассов.
– Иди-ка ты лучше домой, – мрачно порекомендовала она. – Отдохни. А перед Златой я тебя прикрою.
– Да нормально я себя чувствую, – беззаботно отмахнулся священник.
– Слушай, святой отец, вот только не надо мне лапшу на уши вешать! – перебила его чародейка. – Уж кто-кто, а я знаю, как «нормально» можно себя чувствовать после извлечения магического осколка, тем более из груди! Тебе лучше до конца дня отлежаться.
– Но…
– Никаких «но». Арьята тебя проводит.
Архонт попытался вяло возразить, но потом обреченно махнул рукой.
Досточтимый сеньор Христобаль Саграда мрачно восседал в кресле, с легким раздражением перебирая пальцами по столу. Когда подчиненные заставали многоуважаемого сеньора Саграду на рабочем месте и ранним утром, и поздним вечером, у них неизменно возникало чувство, будто его инквизиторское святейшество вообще поселился в своем кабинете. По большей части так оно и было. Но пусть сегодня сеньор инквизитор и соизволил в кои-то веки ночевать дома, его настроение от этого отнюдь не улучшилось. Минувшей ночью он получил недвусмысленное предупреждение: ОНА прекрасно осведомлена обо всех его действиях и весьма ими недовольна.
Начиная игру на чужом поле, команданте предполагал, что рано или поздно Слепая
