отвлекся от созерцания звезд и склонил голову набок, внимательно рассматривая друга.
Драниш переплел пальцы, закрыл глаза и поднес ладони ко рту, как будто молился. Я поняла, что больше никто ничего не скажет, поэтому вскочила на ноги и подбежала к троллю. Схватила его за уши и заставила поднять голову и посмотреть на меня.
– Не выдумывай! – строго сказала я. – Мы вместе попали в эту ситуацию и вместе из нее будем выбираться. Что еще за самопожертвование? Не слушай Персиваля, в нем говорит страх. Слушай Тису, она права. Нужно вести себя достойно, а не глупо.
– Во мне говорит не страх, а разум, – возразил Персик.
– Достойно – это как раз пожертвовать собой ради других, – добавила Тиса. – Мила, прошу тебя, перестань вести себя как героиня глупого романа. Разве тебе не хочется жить?
– Хочется, – согласилась я. – Но не ценой жизни другого человека.
– Это ерунда! – закричала воительница. – Мы все живем ценой жизни кого-то другого. Даже ты. Твоя мать, рожая тебя, могла умереть и была готова к этому. Я уже не говорю о том, что она потеряла огромный кусок здоровья и поэтому будет жить лет на десять меньше.
– Своей матери я отплачу тем, что, в свою очередь, рожу продолжение нашего рода, – ответила я, смело глядя в глаза Тисе. – Это закон жизни. А Дранишу я не смогу отплатить ничем.
– Пусть он тебе ребенка заделает, – предложила девушка. – Мы отвернемся, дел-то на пять минут. И ему отплатишь тем, что всю жизнь будешь мучиться с маленьким тролленком.
– Тиса, – рявкнул Драниш, – как ты можешь такое говорить?
Он посмотрел на меня, и я увидела в его глазах отблеск тщательно спрятанной надежды: «А вдруг, а вдруг она согласится?» Тролль понял, что я это увидела, и снова зажмурился, а когда открыл глаза, в них не было ничего, кроме решительности.
– Ты меня поцелуешь на прощанье? – тихо спросил он.
– Не говори глупостей, – ответила я. – Никто никем жертвовать не будет. Я могу продержать этот контур еще достаточно долго для того, чтобы мы придумали, что делать. Или вдруг что-то случится! Возможно, рядом кто-то проедет…
– Ага, и сайды кинутся на него, забыв о нас, – язвительно проговорила Тиса. – Не ты ли только что говорила, что не хочешь, чтобы кто-то жертвовал собой ради остальных?
– Погоди, Тиса, – сказал Ярослав, и я ощутила на себе его внимательный, колюче-холодный взгляд. – Давай послушаем Милу, вдруг у нее есть какая-нибудь идея. Допустим, ты долго держишь контур, и ничего не происходит. Места здесь пустынные, а если и живут поблизости какие-то отшельники, то помогать нам они явно не будут. К тому же у нас очень мало воды в запасе, поэтому сроки ожидания чуда достаточно коротки.
Волк помолчал, ожидая моего ответа, но мне нечего было ему сказать. О том, что у нас может быть призрачный, но шанс, я пока не хотела думать. Этот шанс должен был оставаться на самый последний случай, иначе, боюсь, у меня просто не хватит решимости.
