Однако стражи Ордена оставались непреклонны – ворота так и не открылись.
Когда солнце заиграло позолоченными чешуйками крыши часовни, на засыпанную красным гравием дорожку со стороны северного входа, небольшого и почти забытого, вывернула процессия. Впрочем, с обычной для Королевства процессией ее роднила лишь цель: восемь человек медленно приближались к дверям часовни. Первым шел служитель Ордена, нараспев читавший выдержки из священных текстов на древнем наречии. Следом за ним, облаченная в темно-красное платье, следовала Эвия. Она держала за руку девочку, то и дело оглядывавшуюся назад на шедшего чуть поодаль Нея.
Дейна и Денет старались держаться в стороне. Юноша чувствовал себя не в своей тарелке, словно в окна подглядывал за чужой жизнью. Его бы здесь и не было, если бы не просьба девушки, больше похожая то ли на приказ, то ли на мольбу. Тем же тоном она убедила и их шефа. Дейна хотела быть на похоронах, последний раз прикоснуться к жизни того, кого считала другом, но того, кто погиб по ее вине. Несмотря на попытки юноши убедить ее в обратном, девушка продолжала считать себя причиной гибели Дешона.
Двое стражей Ордена замыкали процессию. Как все Стражи Защитника они настолько соответствовали любому событию в этих стенах, будь то рождение ребенка, похороны или попойка по случаю Дня Урожая, как будто здесь они родились и здесь же умрут.
У дверей часовни служитель Ордена остановился и замолчал. Эвия обвела взглядом древнее сооружение из черного камня с выточенным на тяжелых дверях солнцем. Даже Патрисы не рискнули уничтожить очередное напоминание о тех, кто построил город и правил им много веков.
– Мы чего-то ждём? – не выдержала Эвия. Она хорошо знала порядок любых подобных мероприятий, и эта пауза была ей непонятна.
– Да, госпожа. Правителя Миритера, – ответил служитель.
– Что его ждать? Это не его похороны.
– Но, госпожа…
Эвия оглянулась на Нея, и тот перехватил инициативу.
– Не волнуйтесь, я уверен, что Правителя задержали неотложные дела и он поймет, что в такой момент мы не ждали его, а проявили заботу о чувствах матери.
– Но… – попытался возразить служитель, но Ней не дал ему вставить и слова:
– И магистр Адриан наверняка оценит вашу предусмотрительность.
Служитель помялся еще несколько секунд, но распахнул двери часовни, и на пришедших волной выкатился ледяной воздух. Эвия отпустила руку дочери и вошла внутрь, а девочка застыла на пороге.
– Ней, я не пойду. Я не хочу.
Мастер остановился возле нее и махнул рукой остальным заходить.
– Амит, ты любила брата. И мама любила его. Не оставляй ее сейчас, ей очень нужно, чтобы ты была сильной и помогла ей.
– Мама сильная!
– Не сейчас, Амит, не сейчас, – Ней покачал головой.
Девочка решилась не сразу, но с первыми звуками прощальных распевов, сопровождаемых мерными ударами барабана, вошла в часовню.
Накрытое
