Люська тоже притихла на другом конце провода. Наконец Ленка спросила:
– Значит, ты никогда больше не придешь?
Савина тихо ответила:
– Я боюсь… Мне Игорь звонил… Наверное, никогда… Передай Павлу, что все было ошибкой, ладно? И признание мое и то, что на шее у него первая повисла – все ошибка!
Люська повесила трубку, а Ленка еще долго сидела, прижав ее к уху и слушая гудки…
Учитель, очнувшись, ни слова не сказал милиции о тех, кто его бил. Писать он не мог и заявление от его лица писала дочь. «Неустановленные лица», бившие Горбунова, не были найдены. Уже через месяц врачи сообщили Ленке:
– У вашего отца из-за побоев произошла мышечная атрофия в ногах. В общем, ходить он не сможет…
Ленка разрывалась между школой и больницей. Торопливо ела и бежала с учебниками в больницу. Переворачивала отца и мыла его, словно маленького. Растирала руки и ноги. Одна из медсестер научила ее азам массажа и Ленка старалась. Никакой брезгливости и смущения от голого мужского тела не чувствовала. Делала уроки, склонившись над тумбочкой и часто поднимая голову, чтобы взглянуть на отца. Павел Иванович стеснялся своей беспомощности и каждый день просил у нее прощения:
– Прости меня, Леночка… Прости… Все из-за моей дурости…
Выписали Горбунова в конце октября. Скорая помощь привезла его к подъезду. Два здоровых мужика-санитара помогли Ленке поднять инвалидную коляску с отцом в их квартиру. Ноги отнялись окончательно. В ноябре у Павла Ивановича случился инсульт. В результате стали плохо командовать руки и Горбунов перестал говорить. Вместо речи вырывалось мычание. Дочь возила коляску по квартире, кормила отца с ложечки. Договаривалась с соседями и даже спускалась с ним гулять. Бывший физкультурник превратился в развалину. Только глаза все еще «жили» на лице учителя и из них часто катились слезы.
Пенсии по инвалидности, что выделило государство, катастрофически не хватало. Лекарства стоили бешеных денег. Таясь от всех, Ленка выходила ранним утром или поздно вечером на улицу и подбирала бутылки из-под пива. Собирала жестянки. По совету одной из соседок, договорилась с продавщицами из ближайшей овощной палатки и теперь забирала по вечерам подгнившие овощи и фрукты. Дома тщательно промывала, вырезала и чистила принесенное. Павел Иванович сидел в коляске рядом. Смотрел на ее ловкие ручки и плакал.
Бывшую подружку Ленка видела в школе каждый день, но они больше не разговаривали. Игорь Востряков каждый день подъезжал к школе и дожидался Люську. Она, смеясь, бежала ему навстречу. Никого не стесняясь, висла на шее, протягивая губы для поцелуя. Несколько раз Ленка сталкивалась с Игорем, тот сразу отворачивался, а она сжималась от страха и торопливо уходила. Девчонка знала, кто виновен в инвалидности отца. Однажды, когда рядом никого не было, Савина подошла к Горбуновой и сунула в руку пачку денег:
– Возьми. Фруктов купишь ему…
Ленка попыталась отпихнуть деньги:
– Не надо!
Люська оглянулась по сторонам:
– Не
