Хранителей. Он похлопал Ли по плечу прямо-таки отцовским жестом. – На мгновение я и в самом деле подумал, что девушка может выиграть. Ты подпустил ее к себе слишком близко.
– Честно говоря, я немного сдерживался, – возразил Ли.
Сдерживался? Он серьезно? Она отдала всю себя, а он сдерживался?
– Настоящий человек чести, – поддразнил его Томбелл.
– Всегда к вашим услугам, – Ли изобразил намек на поклон, не отрывая взгляда от Зейлан. Внутри нее что-то сжалось, и девушка ощутила, будто ледяная вода растеклась в ее жилах, пронзив дрожью все тело, когда полностью осознала свое поражение. Фельдмаршал теперь непременно прогонит ее.
– Я должен признать, что ты проделала хорошую работу, – сказал Томбелл, вытаскивая Зейлан из ее мрачных мыслей. – Но я все еще не думаю, что это хорошая идея. Мои люди…
– Поговори со своими людьми, – сказал Ли фельдмаршалу. – Скажи, чтобы не трогали ее, или выдели Зейлан в случае необходимости одноместную комнату. Та, где жил Торин, все еще свободна.
Фельдмаршал покачал головой:
– Если я возьму ее, она станет послушницей. Я не могу дать ей отдельную комнату. Это противоречит правилам.
– Мне не нужна отдельная комната, – сказала Зейлан. Сердце ее учащенно билось. Девушка все еще не до конца поняла, что происходит. Она уже готова была умолять фельдмаршала на коленях, а он использовал такие фразы, как будто она уже была послушницей, как будто у нее на самом деле был шанс.
– Разрешите мне спать с кинжалом под подушкой. Я сама позабочусь о тех мужчинах, которые не умеют держать свои руки при себе.
Томбелл хмыкнул:
– Я даже верю тебе.
– Дай ей шанс, – сказал Ли, который, казалось, имел больше влияния, чем думала Зейлан. – Она понимает, что рискует, и, если с ней возникнет проблема, я лично позабочусь об этом.
Фельдмаршал ничего не сказал. В тишине он переводил взгляд с Ли на Зейлан. Девушка вернула ему взгляд и с трепетом сердца ждала его слов, которые либо исполнят ее самое большое желание, либо навсегда уничтожат его. Казалось, раздумья Томбелла будут длиться вечно, и Зейлан чувствовала, как напряжение поднимается в ней и вот-вот взорвется, как бочка с порохом.
Ее желудок сжался, и девушка уже готовилась умолять фельдмаршала, хоть и не делала подобного в течение многих лет. Зейлан смирилась с тем, что последняя ее просьба о паре монет закончилась лезвием у шеи и парой жадных рук на ее теле. Но сегодня, при таких обстоятельствах…
Как раз тогда, когда девушка решила, что не выдержит больше ни мгновения, Томбелл испустил вздох.
– Согласен. Ты можешь остаться, но я буду следить за тобой. И не ожидай особого обращения!
– Оно мне не нужно! – вырвалось у Зейлан. Больше всего ей хотелось кричать от радости. – Я просто хочу быть Хранительницей. Ни больше. Ни меньше.
– Согласен, – снова повторил Томбелл, словно убеждая себя в правильности своего решения.
Зейлан не собиралась
