можно говорить, без звонков не приходить. Я через пять минут ухожу смотреть шестикомнатную квартиру у метро Кировская. Находится над квартирой телекомментатора Владимира Познера. У него на первом этаже, а эта на втором. Один раз там был, но две комнаты не показали, соседей не было дома.
Как обычно скрипач обожал похвастаться, и неважно, это связано с ним или с кем-то другим. Воловик не растерялся и предложил:
– Ну и прекрасно. Поехали вместе, такси за мой счёт.
Новый американец решил сделать любой, но правдивый комплимент, чтобы Шурик не передумал брать его с собой.
– Могу тебя порадовать. Ты лицом как две капли воды похож на комиссара НБА Дэвида Стёрна. Скорее всего, ваши папы родные братья, ты Штерн, он Стёрн, что одно и то же. Он 1942 года рождения, и ты примерно того же возраста.
Скрипач неожиданно громко и возбуждённо воскликнул:
– Ой! Моего покойного папы родной брат в начале 30-х годов уехал в Америку. Значит, мы можем быть близкими родственниками.
Вдруг Шурик подверг забвению родственные связи и задал меркантильный вопрос:
– Скажи, этот Стёрн миллионер? Он может помочь деньгами двоюродному брату, бедному еврейскому скрипачу из России? – брызгая от возбуждения слюной и иронично, с недоверием улыбаясь, спросил седовласый, якобы интеллигентный музыкант.
– Шурик! Подают на паперти. Ты какой-никакой еврей. Не уподобляйся гоям, – поучительно отреагировал Воловик.
Хозяйка коммунальной квартиры у метро Кировская, Василиса Никитична, произвела неизгладимое впечатление. Что-то от бандерши из Одессы, а кое-что от столичного управдома в исполнении Нонны Мордюковой. Полная, ещё не совсем состарившаяся женщина, которая от беспрерывного командования безропотным мужем и двумя соседями алкоголиками походила на заведённый будильник, звонящий в самый неподходящий момент. Как капитан готовящегося затонуть корабля, давала противоречивые указания, на всех при этом покрикивая.
– Как тебе квартира? – самодовольно спросил скрипач, выходя из подъезда. – Моя трёхкомнатная у Аэропорта, для начальницы. А алкоголикам куплю по однокомнатной квартирке, где-нибудь на окраине. И буду жить над самим Познером.
Эл решил сбить пыл с московского обывателя:
– Шурик, почему известные люди для тебя идолы? Этот Познер натуральный лизоблюд. Продал родную Америку и лижет жопу коммунистам. Но разговор не об этом. Скажи, как ты собираешься мебель перевозить? Старинное ореховое дерево может не вынести переезда. И куда её денешь во время ремонта? Об этом подумал?
Воловик надавил на больное место, сразу осознав, какие возможности предоставляет внешне задрипанная шести комнатная коммуналка с четырёхметровыми потолками. Через несколько дней явился к управительнице и предложил посмотреть роскошную трёхкомнатную квартиру на Пресненском Валу, между станциями метро «Белорусская»
