могли быть приобретены от отца, вследствие доминирующих (dominical) полномочий и из поручительства (mandataries). Обязательства и права действия возникали также из деликтов (delicta), которыми являлись правонарушения человека. Нарушения закона могли быть или фактическими, или квази-нарушениями: первые – из-за преднамеренных действий, а последние – из-за небрежности. В публичном праве это были преступления, в частном – нарушения законных прав. Примерами таковых были: «furtum» (воровство) – явное (грабеж) или скрытое (кража); «rapina» (грабеж с насилием или разбой); «damnum injuria» – понижение вещи в стоимости (ущерб свойству); и «injuria» (вредительство, хулиганство – своего рода произвол, дискредитируемый неправильным словом или действием). За «furtum» вор мог преследоваться по суду (гражданским или уголовным). В случае гражданского разбирательства, вещь могла быть восстановлена или заменена штрафом в размере ее стоимости. Римский уголовный закон в некоторых случаях даже предусматривал высшую меру наказания за данные преступления. Юстиниан отменил высшую меру наказания для воровства и заменил ее штрафом или изгнанием. Разбой (rapina), подобно «furtum», требовал такого условия, как преступное намерение – то есть умысла в его совершении. В случае же, когда законный владелец, у которого украли вещь, разыскивал украденную вещь, но возвращал ее незаконными способами с применением насилия, это не считалось грабежом, но считалось нарушением против общественного порядка и было наказуемо. Хулиганство или вредительство (injuria), из-за которого произошел ущерб свойству вещи было предметом Аквилиевого Закона (Aquilian Law) и ущерб должен быть причинен «freeman» – свободным человеком; если рабом – это было вредительством (noxal), то есть нарушением законных прав; если четвероногим животным, то нарушение законных прав и ответственность при этом были обозначены как «pauperies» (букв. – «обнищание») 3.
Что касается вины, то она присутствовала при несоблюдении того поведения, которое предписано правом. Формулировалось это положение со следующих позиций, зафиксированных в Дигестах: «Нет вины, если соблюдено все, что требовалось» 4 (см. рис. 1).
Рис. 1. Дигесты Юстиниана (титульный лист издания 1553 года) (источник изображения: https://commons.wikimedia.org/wiki/File:Digesta_1553.jpg)
В римском праве «вина (culpa) распадалась на умысел (dolus) и небрежность (negligentia)» 5.
Dolus или злой умысел – присутствовал, когда человек осознавал противоправность совершаемого им действия (бездействия), предвидел наступление негативных последствий и полностью желал их наступления, то есть человек видит результат своих действий (бездействий) в качестве цели наступления нужных ему и не желаемых для другого последствий. Совершенно однозначно установлено было положение о том, что «умысел всегда вел к ответственности, и ее нельзя было устранить. По мнению Цельза недействительно соглашение об устранении ответственности за умысел (Дигесты 50.17.23)» 6.
При этом «если действующее
Joseph I. Kelly. Roman Law. The Catholic Encyclopedia, Volume IX, 2003. New York: Robert Appleton Company, 1910. [Online] Available from: URL: http://www.newadvent.org/cathen/09079a.htm (Accessed: 28.06.2020).
Римское частное право / под ред. И. Б. Новицкого и И. С. Перетерского. М., 1996. С. 349.
Медведев С. Н. Там же. С. 130.
