с повязанным на шее красным галстуком. Они доходили до памятника, поднимали руку к голове и сменяли стоявших там коллег. Разворачиваясь к выходу, мальчишки и девчонки в белых рубашках, черных юбках и брюках цеплялись взглядом к старикам, сидевшим на самодельной лавке. Ветераны будто не наблюдали за происходящим – они тонули в своих воспоминаниях под фронтовую музыку и рокот голубей на крыше спортзала. Тонули, вздыхали и плакали.
Почему так происходило? Никто не мог объяснить… Женька ничего, что сейчас всплывало в памяти седых стариков, не видела. Над ее головкой всегда было голубое и чистое небо, истории о таких же, как она, детях нельзя было прочувствовать настолько, чтобы поверить в это… Но сверкающие слезы, которые появлялись в эту минуту на ресничках – были самые настоящие.
– Ноум, почему так происходит, ведь я даже не знаю ту бабушку, на которую я смотрела пока тикали часы? – лежала в постели Женя и пыталась осмыслить происходящее днем
– Это происходит, потому что ты – человек. Маленький, мало понимающий, но человек. В тебе, как и в большинстве окружающих, живет это существо по имени «человечность», которое заставляет тебя чувствовать жалость, сочувствие, понимание, соболезнование. Поверь, через несколько лет ты увидишь, как мало этого останется в окружающих. Ты будешь видеть тех, кто будет смеяться в минуту, в которую ты провалилась сегодня.
– Ты правильно сказал, провалилась. Перед этой минутой рассказывали вещи, которые я не знаю. Страшные вещи. Бабушка та сильно плакала. А в ту тикающую минуту слёзы закрыли мне глаза, и я это видела, как по-настоящему…
– Люди… Твой народ впитал и боль и радость так, что они прошли не одно поколение и снятся даже тем, кто только картинки в книжке видел.
– Только помним мы больше страшное, а не радость.
– А это сущность человека. Боль имеет более глубокий шрам.
– А зачем нам ее помнить? Боль эту? Зачем мы должны «болеть» ею?
– Чтобы быть человеком. Ты любишь весну? А без боли ты бы не чувствовала особого запаха счастья от неё…
Каникулы
Расцветала первая черёмуха. Запах стоял в воздухе такой, что кружилась голова и к горлу подступала неприятная тошнота. Но хотелось прыгать, хотелось очень громко кричать! Ромашка шел рядом и улыбался. Он всегда улыбался, его русые, вечно отросшие волосы и улыбка от уха до уха были главной отличительной чертой этого замечательного мальчишки. Они только что сдали учебники в библиотеку, где строгая библиотекарь пожурила Ромашку за потрепанные за этот учебный год книги и обещала в следующем году выдать самые-самые страшные. Отметила в картонных карточках и отпустила.
Почти пустые, неаккуратные сумки висели на плечах детей медленно шагавших в сторону домов. За этот год Женька уже не один раз пыталась зашить свой рюкзак, который к каникулам превратился в нечто с торчащими нитками, оторванными и завязанными на узел лямками. Ромашка же уже давно перешёл на пакеты,
