сейчас, – думала Скарлетт.
– Вы танцуете божественно, но не прижимайтесь ко мне так крепко, прекрасная маска. Все на нас смотрят, – притворно испуганно произнес Ретт.
Скарлетт залилась краской и отпрянула от него, но не продвинулась ни на дюйм. Он держал её так плотно, что она чувствовала тепло его мускулистого тела. Подняв на него глаза, она поняла, что он поддразнивает её, как прежде, раззадоривает, ждет от неё ответных дерзостей.
– А если бы никто не смотрел, тогда бы вы не стали возражать? – ответила она с вызовом.
– Это легко проверить, – и он коснулся губами ее виска.
Одна мелодия сменяла другую, а они не расставались, и туман ее платья клубился вокруг них. Эшли видел, как их тела слились в танце, физически ощущая их тягу друг к другу. Как ему хотелось быть на месте Батлера! Глаза Ретта недобро сверкнули, перехватив ревнивый взгляд соперника.
– Идемте, – повелительно сказал он, едва оркестр смолк.
– Куда он её повел? – вскочил мистер Уилкс, но Уилл крепко ухватил его за локоть.
– Не мешайте им, она его жена, не так ли?
Они пришли в зимний сад, где за пальмами стояли укромные скамеечки, и на многих из них восседали парочки. Ретт взял ее руку, он чувствовал, как трепещут ее пальцы, но лицо оставалось невозмутимым.
– Вы уроженка северных широт, – спросил он, – там, где бывают белые ночи?
Она решила поддержать его игру в только что познакомившихся людей.
– Это не белая ночь, туманная. Мне часто снился один сон, что я кого-то ищу в тумане, а потом поняла, туман – это моя любовь, я искала ее, но не нашла. Кажется, вот она, рядом, протяни только руку, а туман проскользнул, рассеялся и нет ничего.
– Ваш медальон утверждает другое: «Сильна как смерть – любовь!»
Он повернул медальон тыльной стороной и погладил надпись большим пальцем, коснувшись при этом её груди.
– Поцелуйте меня! – прошептала она уже не в силах сопротивляться охватившему её желанию.
Он молча встал, взял её за руку и быстро повел к выходу.
– Я же знала, что не надо говорить о своих чувствах, я все испортила, – чуть не плакала Скарлетт.
Также быстро они прошли каким-то коридором и остановились перед дверью. Ретт достал из кармана ключ, открыл дверь и увлек ее в комнату, освещенную лишь уличным фонарем. Отбросив в нетерпении маску, Скарлетт надолго приникла к его губам, руки сами обвились вокруг его шеи… Она подумала, что грезит наяву, почувствовав в его объятиях такое же нетерпение.
– Вы хотите прямо здесь… сейчас? – растерялась она.
– Не все ли равно, где и когда, – ответил он, легко поднимая ее.
Все случилось так неожиданно. Еще вчера не было и намека на страсть, они не испытывали друг к другу ничего, кроме желания разделить общую боль, преодолеть её, найти что-то в жизни, за что зацепиться, чтобы идти дальше, причем каждый своим путем. Легкого
