же стандартная теплая лампа накаливания. Красота…
Пахло здесь смесью чего-то вполне съедобного по отдельности, но образующего в целом неведомую горелую мешанину. К этому добавлялись ароматы помойного ведра и табака.
Идентифицировав последний и обнаружив на кухне пепельницу, я закурил. На самом деле меня царапало чувство собственной неправильности. Обитая в прошлой квартире, я нередко ощущал себя в легкой степени моральным уродом, поскольку раздражался на людей за то, что вроде как ценится обществом. И сейчас вот стою на грязной кухне и доволен тем, что здесь нет никаких теплых дружественных посиделок. Я был абсолютно уверен, что здесь не приняты совместные ужины, это даже по расположению мебели очевидно. Голый функционал: приготовил – ушел к себе. И четкое разделение полок холодильника, посуды, запасов продуктов. Каждая мелочь подчеркивает – мы чужие люди, которых жизнь забросила в общую квартиру, мы не друзья и уж тем более не семья.
И именно в такой, совершенно неуютной квартире я наконец-то почувствовал себя на своем месте.
***
Утром я направился на кухню готовить завтрак. Было непривычно находиться в пищеблоке в гордом одиночестве. За то время, пока я расставлял свою посуду, разбирался с плитой, думал, что бы такого сообразить из куцего набора имеющихся у меня продуктов, лишь один раз мелькнула в дверях совсем молодая деваха, но и она молниеносно исчезла. Кажется, меня испугалась. Дурная немножко, видимо.
За приятную тишину приходилось платить – легкое чувство брезгливости не отступало. Липковатые поверхности не способствовали улучшению аппетита. Зато в такие моменты начинаешь радоваться не слишком хорошему зрению. Не вижу грязь? Нет грязи.
Под конец моих кулинарных манипуляций произошло еще одно столкновение, на этот раз с парнем. В руках у него был чайник. Мы познакомились, перекинулись парой слов, закурили. Первый сосед перестал быть загадкой и обрёл имя – Стас. А пугливая леди оказалась его девушкой. Он, беззлобно посмеиваясь, рассказал, что ежедневно вынужден наблюдать ее чудачества, в духе зависания у двери и прислушивания, чтобы не столкнуться ни с кем из других жильцов. Застенчивая она у него неимоверно. И только привыкает к самостоятельной жизни. Всего несколько недель назад они съехались, сняв здесь комнату.
Я поинтересовался у Стаса по поводу других обитателей. Хоть и не видно их особо, но надо же понимать с кем унитаз делишь.
–Ну смотри… Рядом с тобой как раз мы с Иркой живем. Кстати, собственница у нас та же бабуля. Дальше у нас Василий – пенсионер. Вообще незаметный мужик, почти не вылезает из своей берлоги. Затем Аркадий. Ничего про него толком не знаю. Потом Валентина с дочками. Девчонки хоть и мелкие, но тоже тихие, а мать их большую часть времени пропадает на работе. А в крайней комнате Андрюша живет, наш местный алкоголик. С ним познакомишься чуть позже, где-то загулял наш чудила.
–Блин! А так все хорошо начиналось…
–Да
