холодок. В самом деле, пустыня эта так щедро полита кровью, что по ней впору рыскать неупокоенным духам тех, кто здесь сгинул.
– Успокойся, – тихо одернул Катон. – Пока, как видишь, они очень даже живы. А вот что бесшумны, это да. Вопрос в том, какого Аида им здесь надо? И зачем они рыщут в потемках? Они не с караваном, это ясно. Так что может статься, настрой у них враждебный.
– Откуда такая уверенность?
– Мы здесь единственные римляне, и единственные друзья, которые у нас есть, отсиживаются сейчас в пальмирской цитадели. Кроме того, – Катона пробрала нелегкая догадка, – ощущение такое, будто они намеренно что-то выискивают – может статься, и нас. А это лишь усугубляет уверенность, что намерения у них не дружеские.
– Нас? С какой стати им искать нас? Они ведь не знают, что мы здесь. Во всяком случае, пока.
– Почему? Кто-нибудь в Халкиде с легкостью мог нас обскакать и поднять в их стане тревогу.
– Змеи Горгоны, а ведь ты прав. – Макрон стиснул в кулаке горсть песка. – Но если они нас ищут, – он поднял взгляд на Катона, – то почему не силами разведчиков?
Катон подумал.
– Может, они не думают, что мы продвинулись уже настолько далеко. Так это или нет, – Катон пихнул друга в бок, – но они близятся. Пора нам обратно к колонне.
Оба префекта стали согбенно перебираться вспять к своим когортам, следя за тем, чтобы песок не осыпался из-под ног и не выдавал их присутствия. Макрон тихо прокрался назад к своим легионерам, а Катон залег возле своего сигнифера, вынул меч и подтянул поближе щит. Оглянувшись по сторонам, он отметил: иллирийцы лежат к земле настолько впритирку, что в темноте, вполне вероятно, могут остаться незамеченными, если только всадники не проедут слишком близко или, чего доброго, случайно не наедут на кого-нибудь из укрывшихся римлян. Сердце в груди стучало молотом; волнение окатывало жаркой волной от вида, звучания и запахов холодной пустынной ночи. Секунду-другую ничего не происходило, но вот послышалось тихое и глухое, словно ватное, постукивание копыт, и на фоне едва освещенного горизонта показалось начало колонны всадников.
Один из ближних солдат что-то пробормотал, и Катон чутко дернул в его сторону головой, издав стиснутыми зубами что-то вроде «чш-ш-ш». «Узнаю кто – изобью завтра в кровь», – подумал он злобно. Хотя, понятно, до утра обоим надо еще дожить.
Теперь на слух различалось поскрипывание седел, тонкое позвякивание сбруи, всхрапы грызущих удила коней, близящихся к римлянам под углом. Катон отчаянно пытался определить их путь и с тошнотным ощущением неизбежности понял: всадники едут прямиком на Макрона и его когорту, расположенную слева от Катона.
– Дер-рьмо, – процедил он себе под нос и тут же адресовал это ругательство себе за то, что издал его пусть тихо, но вслух. Сжав губы, он до боли стиснул в руках меч и щит.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
