на приготовления к общему празднику на главном плацу. Двое ребят из моего отряда натирали флагшток. Это были добровольцы. Старшим доверили освежать разметку. Одному из них не хватило краски, и он отчаянно пытался найти себе хоть какое-то полезное занятие. Он похаживал со значительным видом среди только что нанесенной товарищами разметки и проверял, прищурившись, четкость линий. И затирал подошвой случайно оброненные капельки краски. До тех пор, пока не заметил ветку в статуе–символе нашего лагеря, выросшую между правой штаниной мальчика с горном и левой ногой центральной девочки, машущей кому-то платочком. Теперь он безуспешно пытался ее выкорчевать. Старшая вожатая в своем красном блестящем пионерском галстуке и белой косынке сновала туда-сюда и раздавала распоряжения. К чему этот галстук, если пионеров давно уже нет? Зачем поддерживать то, что давно закончилось?
Я сидела и ковыряла носком своего грубоватого ботинка кусок травяного корня. И воображала, что этим занятием тоже вношу вклад в общее дело. И никому при этом не мешаю.
– Привет. Чего тут сидишь?
Это была Бесстрашная. Мы с ней учились в одном классе. Нам очень повезло, что наши родители случайно сговорились и отправили нас в один и тот же лагерь. Мы и в школе с ней дружили. А теперь еще и тут. У меня появлялся реальный шанс обзавестись долгосрочной подругой. Даже если мы снова куда-то переедем, нас с ней будет объединять не только школа, но и воспоминания об общем проведенном в лагере лете. Она ничего не боялась. Она могла назначить малознакомому парню свидание. Она не боялась носить короткие майки, оголяющие живот. Она могла позвать толпу друзей к себе, пока ее мама была на работе. Там же, в собственной квартире, она могла с ними тайно выкурить сигарету на балконе. А ведь она была только в шестом классе. Что будет, когда она вырастет? Она точно станет знаменитой.
Я сидела без цели. Как будто бы.
– Тебе стало лучше?
Бесстрашную вчера увезли в стационар при лагере и она провела там ночь. Надо будет спросить, страшно ли там. Вдруг меня тоже прихватит.
– Да, меня отпустили, и сказали не участвовать в мероприятии, отдыхать. Даже справку дали. Точнее, я выпросила, а то вожатая в жизни бы на слово не поверила. Фуф, удача привалила, и прямо перед праздником! А ты тут как?
Да уж, она была везунчиком. А мне нужно было завтра в образе белой берёзки танцевать перед чужими родителями. Я знала, что ко мне никто не приедет. Им некогда было тратить время на подобную чепуху.
На тебя.
– Я… да нормально. Знаешь, а вчера на дискотеке меня один парень пригласил потанцевать. Из второго отряда. Не то, чтобы он мне сильно нравился, но он популярный, и танцует брэйк-данс. Помнишь, кареглазый такой, в кепке набок ходит? Мы с ним потанцевали, а потом они с друзьями убежали курить вот в эти кусты. На него заглядывается длинная из первого отряда. Вот я и решила, как бы невзначай, посидеть тут, вдруг он еще раз придет, и мы сможем поболтать. Только не говори никому.
– Так зайди к нему в корпус да позови погулять! Можете даже уйти за территорию. Сейчас свободное время, все ушли репетировать с вожатыми.
– Да
