Я не смогла тебе помочь.
–Лера, ты мне помогла. ТЫ, кажется, дала моей маме шанс.
–В смысле?
–Можно, я объясню тебе все потом. Спасибо тебе еще раз. Ты мой ангел-хранитель, – Асель повесила трубку.
Она зашла на кафедру и написала заявление на административный. Она понимала, что не сможет оставить маму одну. Она даже не представляла, как она будет общаться с врачами, где она будет жить, как вообще она сможет что-то понимать, если немецкий она изучала только в школе, а английский знала и того меньше. Заявление было написано, она вернулась домой. И на следующее утро они уже летели с мамой в Дрезден.
Клиника была небольшой. Их встретили в аэропорту. Мама практически всегда спала. И чтобы она перенесла хорошо полет, ее накачали снотворным.
А потом все было как во сне. Клиника, палата, грубая немецкая речь, которую она не понимала. Потом кто-то включил ей онлайн переводчик, и она стала переводить каждую фразу врача. В палате мамы она спала на диване. Здесь не было 2 местных палат, потому что тяжелые пациенты не могли находится с другими больными в одном помещении из-за сниженного иммунитета. Поэтому Асель осталась с мамой и спала на диване. Первые 3 дня ее возили на обследования, брали кровь, целый консилиум врачей о чем-то долго совещался. На 5 день, к ним пришел врач. Он говорил на ломаном, но русском языке.
–Асель, добрый день. Я доктор Янг. Я ваш лечащий врач. – Он держал в руках мамину карту.
–Я так рада, что вы говорите по-русски. – Асель улыбнулась. Она вообще стала чаще улыбаться, после того, как незнакомый мужчина просто так дал ей кредит, после того, как меркантильная менеджер Лера вдруг стала ей так близка, как настоящая подруга. Она ощутила, что она не одна, и что это Бог подает ей знаки. Она верила, что все будет хорошо.
–Да. На этом хорошие новости заканчиваются. –Доктор Янг посмотрел на дверь. – Пойдемте, прогуляемся. Вы слишком бледная. А вам нельзя болеть.
Они вышли во двор клиники.
–Около клиники есть небольшой парк, пойдемте, прогуляемся.
–Да, конечно, – Асель была рада, что, наконец-то, она видит деревья, птиц, желтое солнце, чувствует жизнь, обычную жизнь, которую раньше принимала, как должное, а теперь, когда палата, белые стены и запах больницы стал практически ее домом, она была так рада вырваться отсюда, и снова попробовать жизнь на вкус.
–Мы провели все необходимые исследования.
–Да, спасибо вам. Я вижу, что маме как будто стало легче. Она уже не кричит.
–Ей не стало легко. – Доктор Янг говорил на ломаном русском, но и так она прекрасно его понимала. – Мы просто вводим ей хорошие обезболивающие. Но, как только мы перестанем это делать, все вернется обратно. Опухоль головы снова вернулась. Она не операбельная. Мы просчитались. И показатели крови, которые есть сейчас – они очень нехорошие. Они плохие. – Доктор Янг не смотрел на Асель, он наблюдал за природой.
–И что же делать? – Асель остановилась. – Вы же говорили…
–Да, мы полагались
