Василий Ключевский – великие русские историки XIX века, для которых высшей исторической ценностью было государство как универсальный механизм поддержания порядка и следования путем прогресса. Соответственно, в казачестве, которое долгое время было примером негосударственного способа самоорганизации, они видели в основном вред и смуту.
«Происхождение их (казаков. – А. У.) не весьма благородно», – писал Карамзин. Предками донцов Карамзин называл азовских казаков, «которые в XV веке ужасали всех путешественников в окрестностях Дона», и русских беглецов, «искавших дикой вольности и добыч в опустевших улусах Орды Батыевой». Выходило, что донские казаки были потомками грабительских ватаг с Дикого поля. Любопытно, что появление карамзинской «Истории государства Российского» с этим пассажем о «не весьма благородном» происхождении казачества совпало с формированием нового донского дворянства, стремившегося стать частью дворянства российского. Поэтому труд Карамзина на Дону не жаловали, а местные историки стали активнее искать ответы на вопрос о происхождении казаков.
Влияние Карамзина на исторические взгляды и общественное мнение первой половины XIX столетия было огромно. Именно его обидная оценка, выданная казачеству, стала причиной общего негативного отношения к казакам в российском читающем обществе. Настроение это только закрепилось после публикации монументальной «Истории России с древнейших времен» (29 томов в первом издании) Сергея Соловьева, который упорно и неустанно писал свое сочинение целых 30 лет. Он считал казаков силой антигосударственной и даже антиобщественной. Согласно Соловьеву, казаки были «людьми безземельными, бродячими, людьми, которые разрознили свои интересы с интересами общества, которые хотели жить за счет общества, жить чужими трудами». Соловьев убеждал читателя во вредности казачества, которое шло против государства, а значит, и против разумного развития: «…Казак, разумеется, не мог согласовать своих интересов с интересами государства, беспрестанно действовал вопреки последним». По мнению Соловьева, казачество «усиливалось за счет государства, вытягивая из последнего служебные и производительные силы». Получалось, что казаки-разбойники стояли на пути государства как единственного в России европейца, стремившегося приучить народ к порядку и благоустройству. Стоит ли говорить, что Соловьев полностью одобрял государственную политику по полному подчинению вольного Дона.
Близка соловьевской по смыслу и звучанию версия происхождения донского казачества, предложенная Василием Ключевским. Это неудивительно, ведь Ключевский был учеником Соловьева. Начало казачества Василий Осипович видел в слое «людей без определенных занятий и постоянного местожительства», который появляется в XV веке и оседает в пограничных со степью городах. Слабость Орды, распавшейся на несколько независимых ханств, позволила этим вагабондам (бродягам, проходимцам)
