Мы с вами, товарищ майор, одного возраста, поэтому мне в плане армейских перспектив пыжиться ни к чему, в каждой батарее одна майорская должность и пять капитанских, даже при позитивном раскладе через сколько лет я могу выйти на позицию, чтобы претендовать стать майором? – присутствующие притихли, понимая глубину вызова, брошенного подчиненным начальнику.
– А кто вам сказал, что на службе вы сами будете определять для себя задачи? Если огурец попал в рассол, то вне зависимости от его желания, он станет соленым. Вы, лейтенант – огурец, а армия – ваш рассол. Служба не рассчитана на проявление индивидуальности. Ваш подход на самостоятельное определение своих функций порицается.
– Товарищ майор! Во всех социальных отношениях, и в армии тоже, существует общепринятый договор, согласно которому каждый, занимаясь своим делом, берет на себя определенную ответственность, и мы доверяемся этому профессионализму. Мы питаемся в столовой и верим, что ингредиенты и способ приготовления пищи поваром не вызовут проблем со здоровьем. Мы садимся в самолет и верим, что летчик умеет управлять его системами и в спокойной обстановке, и при возникновении неожиданных ситуаций. Подставляяcь под укол медсестре, полагаемся на ее базовую подготовку и верим, что она не повредит нашему здоровью, как минимум. Наконец, мы покупаем двести грамм колбасы или сыра в магазине и верим, что при следующем заходе в магазин сможем купить то же самое, доверяя тем, кто планирует производство товаров, их распределение и обеспечивает его. Таким образом, было бы очень разумно спросить, почему военная власть дает очень серьезное оружие первому попавшемуся под призыв представителю мужского пола без демонстрации им сначала требующегося мастерства в его использовании и не предупреждая о последствиях? Ведь именно это происходит, когда на случайно призванных инженеров возлагают служебную ответственность, превышающую их компетенцию в вопросе, и заставляют осваивать функции командира батареи. Очень возможна трагедия, если оружие такой мощи оказывается в руках того, кто не прошел полную подготовку под руководством авторитетных наставников и не обучен правильно использовать его, в самой системе реализации служебных задач должны быть блокирующие механизмы безопасности, исключающие случайных людей на таких ролях. В любой серьезной игре, будь то футбол, теннис, преферанс, нельзя перейти в следующий тур, не завершив тур предыдущий. Любой должок вырастает в проблему, а накопленные штрафные очки никогда не сгорают, а при необоснованном переходе на новый уровень только умножаются. Вот этот моральный барьер я не могу преодолеть: у меня множество пробелов в функционировании начальником отделения, а уж брать на себя ответственность уровнем выше считаю абсолютно неэтичным.
– Заслушаться можно! – отреагировал Дибунов, откинувшись к спинке стула. – Оратор, прямо, как Троцкий. Слушаешь и начинаешь всему верить. Подполковник Ваганов, какие у вас комментарии есть к сказанному?
– Базовая
