дров в каждую. Недолгое время понаблюдав за работой людей, директор раздраженно сказал:
– Плохо работаете, вы должны фабрике давать и давать топливо! Лоботрясы…
Он не успел договорить, как его монолог прервал самый работящий в бригаде парень Николай Привалов:
– А ты попробуй сам здесь поработать без обеда, да с такими нормами выработки!
Директор побагровел от злости, и, погрозив кулаком в изящной замшевой перчатке, заорал:
– Ты что, на десять лет захотел? Я тебе это устрою!
Начальство, поставленное «великой» партией, считало рабочий народ за подневольный, бессловесный скот, который должен был беспрекословно выполнять любые приказы и распоряжения. Именно поэтому решениями социальных задач в обществе мало кто занимался, а если и занимались, то с большими проволочками и опозданиями. Появлялись и столовые, и клуб, прачечная, баня, но тогда, когда жить без нормальных человеческих условий становилось попросту невыносимо. Народ, привыкший преодолевать лишения и трудности, как боец на фронте, стойко и мужественно ждал обещанного нового, светлого мира. Не обустроенный быт и тяжёлые условия труда, безусловно, сказывались на здоровье людей. Многие из рабочих не доживали и до пенсии.
Да, была и ещё одна причина раннего ухода людей в мир иной – пьянство. Любое событие на торфопредприятии заканчивалось шумным пьяным застольем и некрасивыми последствиями на следующее утро. Для многих эта, казавшаяся нормой, дурная традиция оборачивалась алкоголизмом, с которым по партийной и комсомольской линиям велась беспощадная борьба. Такие профилактически-воспитательные работы проводились с рабочими без необходимого постоянства, стихийно, зачастую, когда исправить что-либо было уже поздно.
Вот и Виктор после рождения сына стал частенько употреблять спиртное. Вначале понемногу, вроде как с радости: сын родился! А потом всё больше и больше затягивало его в болото зависимости: то «за компанию», то «с устатку», то с получки, то в праздники. Но работал он усердно. Трудолюбие Виктора поощряли бригадиры, отмечали мастера. Был период некоторого затишья, когда он вообще бросил пить, после пьяного дебоша, где ему в драке порезали разбитой бутылкой ухо. Ухо доктора вернули на свое положенное место, а Виктора, как зачинщика драки, посадили на пятнадцать суток, постановив заплатить крупный штраф. На три месяца семья лишилась почти всех доходов. Если бы не помощь соседей и провизия домашнего хозяйства, пришлось бы совсем туго. Зоя тогда решительно заявила:
– Если не возьмёшься за ум и не прекратишь пить, то уйду от тебя! И сына ты больше не увидишь, понял?! – это заявление жены подействовало на мужа как ушат холодной воды в морозный день.
– Зойка, клянусь – больше ни капли в рот! Только не уходи. Как же я без вас?.. – тихо проговорил Виктор осипшим от волнения голосом.
Потом была «проработка» на коллективном
