вцепилась ему в руку, не давая отодвинуться.
– Нет, дело не в этом. Просто эта ложь и моя сексуальная пчела-кузина…
– Кто?
– Тина Паттерсон, дочь папиной сестры! Не забыл еще? Ты ее целовал! Ты целовал ее сразу после того, как ты и я…
Я не договорила, окончательно растерявшись. Я постоянно целовала мальчишек и никогда не придавала этому значения, однако первый поцелуй Дуэйна, пусть и обманный, как оказалось, что-то для меня значил.
Дуэйн облизал губы и спросил, будто прочитав мои мысли:
– Наш поцелуй что-то значил для тебя? Не тот, – он кивнул в сторону, – когда ты думала, что я – Бо, а другой, когда ты узнала, что я – это я?
Я ответила искренне – слова вылетели сами:
– Не знаю. Честно, не знаю. И я не понимаю, почему ты решил это сейчас выяснить. Получается, я вообще тебя не знаю. То ты Дуэйн Уинстон, который бросает камнями в моего кота, целуется с другой девушкой, доводит меня до бешенства и спорит о том, какого цвета небо, а через минуту ты заявляешь, что мы подходим друг другу. Я тебе не доверяю.
– Джессика, мы стоим голые посреди леса. Говори что хочешь, но ты мне доверяешь.
Я легонько пихнула Дуэйна в грудь и покачала головой, чувствуя себя одновременно сонной, и негодующей, и не желающей его отпускать. Это была страннейшая комбинация чувств.
– Нет, в этом смысле я тебе доверяю. Я знаю, что ты меня не убьешь и не поспешишь воспользоваться ситуацией, потому что когда я гладила твой член, а ты вытворял фантастические вещи с моими сосками… – сладкая дрожь пробежала по моей спине при этом воспоминании, – ты все равно остановил меня до того, как я…
– Джессика, пожалуйста, замолчи.
– Что? Почему?
– Потому что ты меня… зверски напрягаешь.
Долгую секунду мы стояли неподвижно, а потом до меня дошло. В его словах скрывался двойной смысл, и даже в полной темноте я чувствовала, как он борется с собой. Я колебалась между желанием, чтобы Дуэйн что-то сделал, и надеждой, что он ничего не станет делать. Наше дыхание стало единым. Его пальцы впились в мои ягодицы…
И тут Дуэйн закрыл глаза и отодвинулся. Не позволив одеялу соскользнуть, он вышел из нашей маленькой печи и плотно закутал меня, заправив край мне под подбородком.
Немного походив, Дуэйн отыскал свои штаны. Я смотрела, как черная фигура натягивает штаны, и двинулась к дереву, где оставила свои вещи. Дуэйн поднял их и протянул мне:
– На.
И сразу отвернулся.
Глядя на его затылок и шею – ну, на смутные очертания, угадывавшиеся в темноте, – я медленно начала одеваться, вспоминая сегодняшний вечер, время, проведенное с Дуэйном, и собственные действия. Я была слишком искренней. Рядом с ним я чувствовала себя наивной и безмозглой. Я не привыкла к ступору, вызванному физической близостью высочайшего уровня. Да и с Дуэйном мы знали друг друга давно – у нас, можно сказать, имелась история отношений.
Может, мои незрелые, нафантазированные чувства к Бо так резко прекратились,
