творение Боккаччо, использовать в силу его прославленности как «бренд», создавая фильмы, которые всерьез невозможно считать экранизациями «Декамерона». Так, украинская комедийная мелодрама режиссера Андрея Бенкендорфа «Несколько любовных историй» (1994), снятая по мотивам новелл Боккаччо, уже названием указывает на содержание. Эротические похождения персонажей интересуют этого весьма низкопробного режиссера вне всякой связи с творчеством Боккаччо и обстоятельствами чумы.
То же можно сказать о костюмной мелодраме британского режиссера Девида Лиленда «Территория девственниц» (Virgin Territory, 2007), продюсировал которую Дино де Лаурентис. Множество красивых девиц прячутся в монастыре; их охотно навещают брутальные кавалеры, вместе они ждут свадьбы красавицы- сиротки Помпинеи с русским графом Дзержинским из Новгорода. Сказать, что это нечто развесистое – ничего не сказать. В конце концов Помпинея полюбит садовника Лоренцо, а Дзержинский – свободную девушку Элиссу. Красиво снят хэппи энд, к тому же погибает главный бандит Джербино (Тим Рот). Хотя действие картины происходит в Тоскане во время чумы, декларируемые анонсом мотивы «Декамерона» прослеживаются весьма слабо. Российский восьмисерийный комедийный телефильм режиссера Станислава Митина «Московский Декамерон» (2011) никакого отношения к новеллам Боккаччо не имеет вообще.
Но вот об итальянской картине 2015 года режиссеров Витторио и Паоло Тавиани «Декамерон», которая в оригинале называется «Чудесный Боккаччо» (Maraviglioso Boccaccio), снятой по мотивам нескольких новелл, хочется сказать, что эта последняя по времени экранизация флорентийской истории XIV века, – лучшая из всех кинематографических «Декамеронов», и что это действительно чудесный Боккаччо. Авторы картины настолько доверились книге, что пошли вслед за ней – и от этого фильм только выиграл, получил объем и глубину. Он и начинается будто с предисловия автора: 1348 год, во Флоренция бушует чума, юноша, шея которого изъязвлена кроваво-черными бубонами, бросается вниз с самой высокой городской башни, всюду валяются трупы, свиньи роются в зачумленных одеждах и дохнут сами, похоронная команда сбрасывает в яму вповалку мертвые тела, люди боятся приблизиться к заболевшему и оставляют его на произвол смерти. Ни один фильм до «чудесного Боккаччо» не показал, насколько это серьезно и страшно – эпидемия чумы. Только отдав должное трагедии Флоренции, авторы картины посылают юношей и девушек в деревню спасаться от смерти. Поэтому и сюжеты их рассказов, и сам выбор историй полны драматизма и любовного жара, который обошелся без скабрезности. Уместна ли фривольность в рассказе, например, о юноше Федериго, который любит, но не любим, но тратит все свое состояние на ухаживание? В конце концов у него остается один сокол, верный друг, почти что брат; но вот приходит дама сердца с намерением поговорить за обедом… Только совершенное отсутствие вкуса и такта могло бы допустить здесь скабрезность. Страсть к жизни на пороге смерти не умещается
