и стоны его умирающих воинов становились все тише и тише, дарсы добивали раненых. На смену воплям ужаса пришел жуткий смех, казалось, будто сами деревья ожили и смеются над ним. Базилик открыл глаза, но ничего не увидел, пелена окутала их, он попытался подняться, но его трясло, как при лихорадке, подкосились ноги, и хрев сел в изнеможении. Он не сопротивлялся, когда сзади ему набросили на шею веревку и чьи-то мощные руки потащили куда —то, словно беспомощного щенка.
– Сними с него все блестящие побрякушки, подвесь за ноги, пусть этот «храбрый карлик» немного повесит и подумает над своим поведением, – приказал Янгас, указав Гури на старый дуб.
Такое унижение командующему отборным отрядом хревов никогда не приходилось испытывать. Он беспомощно барахтался на дереве, подвешенный за одну ногу, потом его травили волками, и в заключении всех унижений Базилика абсолютно голого таскал за собой на веревке, как на поводке, огромный страшный незнакомец, показывая всем как диковинного зверька.
– Оденьте ему пояс с игрушечным деревянным мечом, свяжите руки и пусть катится отсюда, – отдал последнее распоряжение Янгас, когда все, в том числе и женщины, вдоволь натешились над безобразным маленьким бородатым уродцем.
– Великий вождь, у меня никогда не было своего ручного зверя, дозволь мне оставить это чудо природы себе, – попросил, смеясь, Ури Янгаса.
– Нет, он единственный из этих козлоногих, кто остался в живых. Наверное, его уже заждались дома, так пусть расскажет о своих подвигах, – сухо отрезал Янгас.
Униженный, подавленный, обескровленный, еле волоча ноги, предстал перед грозными очами своего повелителя Базилик. Не сносить бы ему головы, если бы он не состоял в родственных отношениях с гурами, правящим киром* хревов.
На Бескована вид полусумасшедшего Базилика подействовал самым удручающим образом. Ему сразу почему-то расхотелось воевать с чужаками. А когда тот немного пришел в себя, его рассказы о побоище поселили в короле настоящий страх.
– Они хуже самых диких зверей, мой повелитель, они беспощадные, чудовищные монстры, не ведающие страха, – кричал тот в безумстве, изрыгая слюнями. Наш отряд они разорвали на части.
– Если чужаки смогли с легкостью расправиться с одним из его лучших командиров и отборной сотней бойцов, их голыми руками не возьмешь, думал правитель, морща лоб. – Впрочем, успокоил он себя, лес большой, даже слишком, дичи хватит всем, пусть пока живут. Лучше обратить свой взор на владения людей. С этими, я думаю, справиться будет полегче. Ну а варварам это даром все равно не сойдет, наступит день, – прошептал король, вытаращив глаза, которые засветились красноватым отливом, – им все припомнится. Они заплатят потом за каждого моего воина сотнями своих жизней. – Мы будем отравлять их реки и озера, убивать их стариков и детей, воровать и продавать в рабство их женщин, – изрыгал проклятия, разбрасывая клубками
