только пришел сюда? Как мне помогут бредни мерклых, изнуренных пороком людей? Они совсем никак не стимулируют во мне выздоровление, напротив, внимательно слушая их, мне хочется бежать за выпивкой, чтобы забыть все то, чем они угостили блеклую аудиторию.
Не спорю, на первой встрече мне было любопытно посмотреть на людей, к которым тебя удостоились приравнять. Послушать их терзания. Тем не менее, в третий раз за неделю слушая суицидальные истории, покрытые пиксельными подробностями событий жизни молодых девушек, во мне тривиальным затором притупляются возможные зачатки разрешения проблем.
Вот так неожиданно кот очутился в моих руках – шерстяной дебют.
– Привет всем! Я Филипп! И я алкоголик! – Мои уши не верили звукам, доносившимся из моего рта. Язык противится участию в диком фарсе. Собираю волю, успешно уговариваю себя на откровенный монолог.
– Привет, Филипп! Расскажи нам свою историю, – парень с вьющимися светлыми волосами являлся активистом и ведущим специалистом пьяного сообщества. – В какой момент жизни для тебя все поменялось и ты начал пить?
– Началось для меня немного спустя время после переезда в отдельную от родителей квартиру. Свобода щедро искрила своими объективными возможностями, перспективами беззаботного увеселения – всем тем, чего я не мог достигнуть в присутствии диктатуры.
В один из летних вечеров я решился пойти в бар в вынужденном одиночестве, тогда, я предполагаю, и началась моя болезнь. Меня обуздало негасимое опьяняющее желание. Изнутри снедала потребность в заполнении себя оглушительной выпивкой. Стремительно и незаметно для самого себя я покорился новому образу жизни. Дома одиноко, а в баре люди, я взял на себя роль наблюдателя. Следил за происходящим со стороны.
Исследовательская работа обязательно требовала к себе сопровождение выпивки.
– Ты можешь подробнее рассказать нам об этой своей работе? – парень хотел услышать подробности.
– Да, конечно. Я проводил диагностику того, чем живут посетители бара. Изыскания смыслов жизни. Беседы интенсивно вдохновляли меня. Я высказывал свои точки зрения, выслушивал посторонние, меня было невозможно остановить, я хотел с каждым вечером увеличивать дозу получаемой информации, повышая суточную норму выпивки.
Мне кажется забавным, что как только мне дали услышать новую теорию в реабилитационном центре – я возродился и начал приходить в себя. Во мне произошла утонченная переоценка жизни, благоприятно сказавшаяся на душевном состоянии.
– И вот спустя три месяца лечений я нахожусь на следующем пути реабилитации. – Мое лицо выражает для них улыбку – явление, которой до конца мне было непонятным. Она лучезарно светила для всех расположившихся в кругу стола трезвого интереса.
– А есть ущерб, который повлек за собой твой порок? – вновь брошен вопрос от лидера.
– Я размышлял не один
