твой домик, картонная леди?Лишь сквозного дыханья углы…
Шелест ног проходящих – соседи.
Серый отсвет асфальта – полы.
Кто-то двери и листья обоев
С твоей скомканной жизни содрал,
Зачеркнув дней и лет нажитое
И оставив ущербный оскал.
Стынут стены твои – переулки…
А луна – ледяное окно.
Ах, как пусто, как страшно, как гулко
Опускаться на самое дно.
Очумелый одуванчик
Очумелый одуванчик,
Как китайский ты болванчик,
Весь в согласии с порывом и дыханием ветров.
Чуть головкою качая, ничего не замечаешь,
А вокруг летит планета, мир вообще без тормозов.
Сумасшедшее движенье, на секунду напряженье,
И срываемся со свистом, пропадая в скоростях.
Отпустите раздраженье, перепады настроенья,
Просто нами рулит Время на свой риск и на свой страх.
Мы зависимы, конечно, от понятий «Боль» и «Нежность»,
От стихии «Эйфория» и поветрия «Любовь»…
Но вы лучше переешьте «Потрясений» и «Надежды»,
Чтобы каждый день грядущий как последний встретить вновь.
Серебристый одуванчик, как тебя, нас вихри нянчат,
В «Сожаленье» и «Тревогу» мы мигрируем порой,
А Земли зелёный мячик вокруг солнца бойко скачет,
Хоть из космоса, кто видел, он, конечно, голубой.
Все пути наверх
Голубиный день
Под закат глядит,
Вороная тень
Для него – магнит.
Тянет полумрак,
Звёздный фейерверк.
Это ж надо так —
Все пути наверх.
Ну а тем, кто здесь
Выразит каприз,
Тоже тропка есть,
Но с карниза вниз.
Ворон голубей
Жалует едва,
На закате дней
Ночь всегда права.
Yulin dog
Мчатся фуры по перелескам,
Через реки и жар пустынь,
Через судьбы, любовь и стрессы
В место ужаса – город Юйлинь.
В этом городе нынче праздник —
Ежегодный мясной фестиваль,
Сколько он развлечений разных
Приготовил, забыв про мораль.
В тесных клетках по пять, по восемь
В страхе жутком пушистый груз.
До сих пор кто-то в сердце носит
Их, как радость, любовь и грусть.
Сколько здесь домашних питомцев,
Тех, что выкрали из квартир.
У детишек забрали солнце
И весёлый пушистый мир
На щенячьих, кошачьих лапах,
Что приветствовал каждый день
И потерей заставил плакать,
Превратившись мгновенно в мишень.
Беспородные и породные,
Всех регалий, цветов и мастей
На едалище ежегодное
Их живыми везут, чтоб свежей.
Там на пики наколют прилюдно,
Будут шкуру огнями палить,
Это
