А гениальный иконостас! К Богоматери с него должны, просто обязаны стекаться толпы такие же, как к Джоконде, если не больше. Но не было здесь ни толп, ни туристов. Мы были одни. И с одной стороны, меня это огорчило, но с другой – я жадно впитывала тишину и благоговение этого места, будто оно создано лишь для избранных.
Я засмотрелась на Богоматерь. Рядом со мной стоял Рон. Я отошла, чтобы не нарушать таинство момента для него. Я все им расскажу и о Врубеле, и Богоматери, и о самом месте, но все потом. Сейчас они заняты другим.
Марк и Крис сидели на стульях и рассматривали потолок. Питер переходил от фрески к фреске. Марисса внимательно читала информацию на стендах у входа, написанную в том числе и на английском. Неподалеку стояла женщина, следившая за порядком.
Но где Джим? Сердце ухнуло вниз. Наверняка он вышел. Ему стало неинтересно? Что ж, значит так все и решилось. Сама, дура, так загадала.
Я закрыла глаза. В вечно прохладной Кирилловке, где даже свечи не жгли, чтобы не испортить фрески, я ощутила как к глазам подступают горячие слезы.
И тут тишину церкви нарушило пение. Я посмотрела наверх и увидела Джима, стоящего на балконе для хора. Свет проникал сзади и расходился от него лучами, будто он ангел. Он пел их известный хит, романтичную балладу. Его голос заполнял собой все пространство и проникал в душу. Мне казалось, что он поет мне одной. Как и всегда, все его песни лишь для меня, но в тот момент особенно. Я ощутила слезы на щеках. Но от чего я плакала? От красоты его голоса или от осознания того, что это мой человек, но нам не суждено быть вместе? Он только что сделал это место еще более священным и особенным.
Когда он закончил, раздались аплодисменты. Даже женщина у входа вместо ругани за нарушение тишины, восторженно рукоплескала. Джим тем временем спустился вниз и сразу направился ко мне. Он выглядел таким серьезным, что на мгновение напугал меня. И тут произошло то, чего я никак не ожидала.
Он крепко обнял меня и после секундной заминки я ответила на объятие, позабыв про все на свете.
– Спасибо, Мари, – прошептал он. – Спасибо, спасибо, спасибо.
Я ничего не понимала и просто стояла, наслаждаясь его теплом, силой, запахом, его руками на моей спине. Я закрыла глаза, растворяясь в моменте и желая продлить его, но Джим начал отстраняться и я нехотя тоже последовала его примеру.
– Ты даже не представляешь, что ты сделала.
А ты не представляешь, что ты сделал.
– Там наверху, что там нарисовано на потолке?
Я сглотнула подступивший комок.
– Сошествие святого духа.
Он понимающе кивнул. Врубель изобразил все так эзотерично. Я сама ощущала, что в меня вливается сила, когда я смотрела на ту роспись.
– Нам пора, – вдруг сказала менеджер.
Что? Как? Который час?
Пять. Музей закрывался и я больше ничего не успевала им показать.
Я вышла из церкви
