мелькнувшее в глазах Флемминга за мгновение до того, как пуля отрезала его от этого мира. Даже по прошествии нескольких недель она постоянно ловила себя на настоятельной потребности вымыть лицо, которая не отпускала ее даже ночью. Мыло и холодная вода. Однако ничто не могло смыть ощущение чужой крови на коже.
И хотя Сафия признавала иллюзорность безопасности жизни в Лондоне, город стал ей домом. Здесь у нее были друзья, коллеги по работе, любимый книжный магазин, кинотеатр, в котором крутили старые фильмы, кафе, где готовили великолепный капучино с карамелью. Лондонские улицы определяли ее жизнь.
И еще здесь был Билли. Сафия была вынуждена оставить кота у Джулии, ботаника из Пакистана, жившей в квартире под ней. Перед отъездом Сафия нашептала Билли на ухо обещания, которые надеялась сдержать.
И тем не менее ее не покидало беспокойство, пропитавшее тело до мозга костей. Частично эта тревога не поддавалась никакому объяснению, являясь лишь всепоглощающим ощущением надвигающейся опасности. Сафия обвела взглядом салон. А что, если всех, кто здесь находится, ждет такой же конец, как и Райана, – полка в городском морге, а затем холодная могила, запорошенная первым зимним снегом?
От одной мысли об этом у Сафии заледенело все внутри. Дыхание причиняло боль. Руки задрожали. Почувствовав накатывающуюся волной знакомую панику, Сафия приложила все силы, чтобы справиться с ней. Она сосредоточилась на вдохах и выдохах, обратив внимание на окружающий мир, подальше от себя самой, источника бесконечного страха.
Монотонный гул двигателей заставил всех пассажиров откинуть спинки кресел и постараться урвать краткие мгновения сна, пока самолет летит на юг. Даже Кара удалилась в свои личные покои – но только не для сна. Сквозь перегородку проникал ее приглушенный голос. Кара подготавливала прилет, разбирая горы нудных, но таких важных мелочей. Неужели она теперь совсем не спит?
Тихий шум за спиной заставил Сафию обернуться. За креслом стоял Пейнтер Кроу, появившийся словно по волшебству. В одной руке он держал высокий стакан воды со льдом, а другой протягивал крошечный хрустальный стаканчик, наполненный до краев золотисто-коричневой жидкостью. Судя по запаху, бурбоном.
– Выпейте вот это.
– Я не…
– Просто выпейте. Не растягивая. Одним глотком.
Подняв руку, Сафия приняла стаканчик, думая только о том, как бы не расплескать налитый в него напиток, а вовсе не горя желанием его выпить. С той самой кровавой ночи, когда Сафия поблагодарила доктора Кроу за спасение, они не обмолвились друг с другом и парой слов. Опустившись в соседнее кресло, Пейнтер подбодрил:
– Ну же, давайте.
Не имея сил спорить, Сафия поднесла стаканчик к губам и вылила его содержимое в рот. Бурбон обжег ей горло, спускаясь вниз, ударил в нос, а затем огненным жаром осел в желудке. Молодая женщина вернула стаканчик. Пейнтер протянул взамен стакан воды.
– Содовая с лимоном. А ее лучше пить медленно.
Сафия послушно выпила
