мнения были. Юные американцы верили, что армия решит все проблемы быстро. Но я помню, как дело развивалось дальше.
Стоит упомянуть о музыке, которую я, в силах некоторых трудностей слышать не могу. При этом, я слышу популярные мотивы.
– Все бы отдал за персональный проигрыватель… – однажды воскликнул я, сидя на одном из вечером самодеятельности школьников.
Я каждый день вижу, как кто–то кому то в любви признается. Только, не всегда я запоминаю имен. Отрывками я могу составить хронотоп: Клара призналась в любви Мэту в октябре 1963–ого; Гарольд пригласил на свидание Лизи; Роберт поцеловал Донну, этот список бесконечен. Также бесконечны те моменты, когда я стою рядом этой процессии и злобно проговариваю:
– Да что ты? Любит он ее…как же, он целовал твою подругу!
– Ты…вечно…что? Не клянись дура! Чует мое сердце, что вон тот ботаник станет твоим лучшим парнем, чем этот качек!
– Друг мой…о чем ты? Какое свидание, она – местная шлюха! Ей такие хорошие парни как ты не нужны!
– Может, хватит! Ребят, я хоть и умер, но меня тоже может тошнить от ваших поцелуев…
– Стоп! Тот факт, что вы заперлись в моей коморке не дает вам право....продолжать на моих глазах! Черт возьми.
И знаете, после того как крикнешь как следует на этих людей, становится намного лучше. Мне вспомнилась одна сцена, как 13 мая 1967 года в моей коморке. Да, опять в ней, я уже потерял счет. Парень изменил своей девушке с какой–то чирлидершей. У этой девчонки, кроме ее фигуры не было ничего, но суть не в этом. Так вот потом слухи дошли до его девушки, они выясняли отношения, и она ему поверила. Эта дура ему поверила, они встречались еще около месяца.
А через год какому–то парню с внешностью ботаника изменила девушка, так он был такой бледный, будто хотел пойти моей дорогой. Я тогда оказался неподалеку, услышал крики, это была как раз одна из таких идиллий. Парнишка был настолько шокирован, что смотрел в одну точку, где как раз стоял я, не отрываясь. А затем я просто ушел, в другую комнату. Парень еще долго кричал, неужели эта девушка так сильно была ему дорога, что можно выскочить из школы с криками. Будем надеяться, он не собирается себя трогать.
Иногда, мы ведем себя так глупо, ужасно и мерзко. Неужели чтобы это понять, надо себе пулю в голову пустить? Как же, все это видно, надо лишь просто внимательно смотреть.
От скуки, я стал читать книги мистера Брауна, которых было в избытке в классе.
– Невероятно…как он во всем этом разобрался…баритон…тенор, дюгазон…Боже мой, я понимаю, почему он был такой седой. – выкрикнул я, когда дочитал до конца 3–ю книгу. – Зато теперь я понимаю, почему он называл меня тенором, знаю что это значит…
Что заставило меня пойти на это? Книги в библиотеке кончились, времени было столько, а потратить его просто не представлялось возможным. Ведь мертвые не спят и им совсем не нужен свет, чтобы читать и ходить по школе. Это открытие я сделал в первую же ночь, когда остался в коморке. Наступила ночь, я смотрел вокруг
