носом Сергей. – Может, мне мундир надеть? И с шиком, да по селу в нем прогуляться. Соседей кондрашка хватит, или меня собаки порвут. Знаете, каких тут волкодавов держат? Ух, жутко смотреть! Все, братцы, пришли. Вон дядькин дом стоит…
Они приостановились, осматриваясь по сторонам.
В низине, поросшей черемушником, виднелся большой рубленный из толстенных бревен, дом, по периметру огороженный глухим крепким забором с колючей проволокой поверху. Во дворе было видно несколько хозяйственных построек, за которыми находился яблоневый сад, где между деревьями вразброд стояло десятка два – три ульев.
Метрах в ста от дома они заметили руины здания, около которых кустилась густая сирень, да среди зелени травы, проплешинами росла полынь.
– Серёжка, а где же монастырь? – спросил Саша, осматриваясь.
– Вон за тем лесом, – показал Сергей, – а за речкой, в горах, находится пещера, о которой мы говорили. Ладно, хватит болтать. Пошли, у меня в животе от голода урчит. С утра ничего еще не ели.
Сергей, ускорив шаг, торопливо направился по узкой тропке, огибая большое картофельное поле, находившееся в низине.
– Серега, чья это плантация? – спросил Славик, рассматривая ровные ряды темно-зеленой мясистой ботвы.
– Дядькин огород. Там, дальше, остальные овощи у него растут, – сказал Сергей, не оборачиваясь.
– Ничего себе! – воскликнул Славик. – Куда ему столько много? На продажу?
– Сами едят, да для скотины выращивают, – коротко ответил Сергей.
Проходя мимо забора, Саша старался найти хоть небольшую щелочку, чтобы посмотреть во двор, но доски были так плотно подогнаны между собой, что, ни одного просвета не было видно.
– Серёга, а где ваши волкодавы? – спросил Саша. – Слишком тихо во дворе.
– Угу, а ты стукни по забору, тогда узнаешь, – сказал Сергей, подходя к закрытой калитке.
Размахнувшись, Саша, что было силы, ударил по доскам и от неожиданности отскочил в сторону: загремела цепь, послышался не лай, а какой-то звериный рык, и в том месте, куда Саша нанес удар, раздался такой глухой мощный толчок, что забор покачнулся. По воздуху разнеслись яростный вой, звон цепи и сильные звуки ударов о доски.
– Вот это собачонка! – воскликнул Саша. – Не-е-ет, вы, как хотите, а я не зайду. Лучше в черемушнике переночевать, чем зверюга схрумкает.
– Поздно, – сказал Сергей, – дядька уже подошел. Сейчас откроет.
– Кого там еще черти принесли? – раздался громкий густой бас, и калитка распахнулась.
Братья застыли как вкопанные. Перед ними стоял старик: ростом выше двух метров, широкоплечий, седовласый, с густой окладистой бородой, с насупленными бровями, из-под которых виднелись темно-карие глаза, от взгляда которых у ребят по телу пробежали мурашки, и нос с горбинкой, как у Сергея. На руках выделялись крепкие мышцы. Рубашка – косоворотка навыпуск и штаны, заправленные в начищенные хромовые сапоги, придавали ему вид богатого
