только сталинки, хрущевки и панельные дома 80-х. Я не заметил ни одного жилого дома, построенного в XXI веке, и это уже начинало давить на меня; это означало, что город сильно болен и не в силах рождать новые здания. Я стоял всего в трехстах метрах от монстра, который был создан самими березниковцами, а теперь поглощает их.
Наутро я поехал на такси на улицу Потемина, где шли работы по сносу расселенных зданий. Лида осталась в своем номере, чтобы поработать над статьей. Меня встретил молодой парень – Виктор, прораб участка. Ему сообщили о моем визите, он заинтересованно оглядел меня, все-таки журналист Forbes нечасто приходит на его стройку. Виктор выдал мне каску и показал место, откуда я могу производить съемку.
– Ну это ведь очень далеко от здания, – заскулил я.
Но Виктор остался непреклонен и указал на мой Nikon:
– У вас хороший фотоаппарат, справитесь. Дальше опасно, не могу вас пустить.
Рабочий день начался. Мощный гусеничный экскаватор Volvo подъехал к пятиэтажной хрущевке и атаковал стену дома в области верхнего этажа длинной стрелой с гидромолотом. Послышались частые звонкие удары. Стена была порвана, как бумага ручкой. Сломанная бетонная панель полетела на землю, где разбилась еще на несколько кусков. До меня донесся звук глухого удара, и все место разбора, до этого четко видимое, заполнилось пылью. А экскаватор уже поднял свое жало и просовывал его в образовавшуюся дыру, руша все внутренности дома. Оторвалась еще одна панель, и снова громкий гул заполонил площадку. «Ломать – не строить», – подумал я, стараясь запечатлеть трагедию конкретной пятиэтажки на улице Потемина, которая верно служила своим жильцам шестьдесят лет и, наверное, могла бы еще.
День был солнечный, и свет для съемок был отличный. Я делал кадры разваленного дома, где посреди бетонного мусора и арматуры проглядывали остатки прошлой жизни: разноцветные куски обоев, белые обломки потолочных панелей, крашеные деревянные дверцы встроенной мебели. Но для хороших фото мне нужны были крупные планы. Мимо проходил Виктор с каким-то рабочим.
– Виктор, – окликнул я его, – я хочу запустить коптер, чтобы подлететь и снять поближе. Хорошо?
Прораб задумался. Я видел, что, с одной стороны, на хрен ему это не надо было, с другой – он не мог найти причины, чтобы отказать мне.
– Я буду стоять здесь, где вы указали, – добавил я.
– Хорошо, – махнул он рукой. – Если с вашей техникой что-то случится, то сами будете виноваты.
– Конечно! – согласился я и полез за своим «Мавиком».
Теперь я мог снимать совсем близко, и развалины дома как будто ожили. На сломанной бетонной плите лежала потрепанная детская книжка «Сказки братьев Гримм». В глубине, между плит, вставших «домиком», виднелась уцелевшая кружка, скорее всего металлическая и эмалированная. Старая кровать с панцирной
