упорно выстраивала на протяжении трех недель?! Девушка мысленно дала себе зарок больше не акцентировать его внимание на прошлой страсти к сестре, но ведь обязательно найдется кто–то, кто…
– А месяцы это сколько? – Присцилла очнулась от самоанализа и постаралась вникнуть в вопрос Харви. – Я только сейчас начинаю понимать, что не помню промежуток, начиная с середины лета до сегодняшнего осеннего дня. Все как в тумане и ничего конкретного…
Девушку съедало чувство удовлетворения из–за амнезии Харви. Для нее это была как манна небесная, как своеобразный шанс быть автором персональной любовной истории! Но куда деть страх о скорейшем выздоровлении? Лечащий доктор рассказывал, что…
– Ты чего зависла? Возьми с меня пример и живи только сегодняшним днем. Поверь, именно сейчас тебе не с кем бороться, – мягко произнес Харви, взяв со стола свой мобильный, по которому недавно разговаривал с Крейгом. – Я забыл ту часть своей жизни. Я не вспомнил бы твою сестру, даже если бы встретился с ней в лоб! Тогда о чем переживать? Есть только здесь и сейчас…
Присцилла недовольно фыркнула и приняла воинственную позу, положив руки на будра.
– Поэтому–то я и хотела сегодня провести день вместе с тобой! Как мне наслаждаться моментом, если ты срываешься на работу, не побыв и полдня!?
Отчаяние все больше и больше поглощало ее, хотя слова мужчины должны были бы успокоить.
– Отдохни, – с нежностью произнес он и поцеловал ее в щеку. – Такое ощущение, что тебе это нужно больше, чем мне. Я позвоню.
– Нет! – панически взвизгнула она и вцепилась в рукав его пиджака. – Я не отпущу тебя!
Девушка считала стены своей квартиры неким убежищем. Что будет за их пределами? Историю должна писать для него она, а не окружение, которым только подай повод подлить масла в огонь! И на фирме обязательно преподнесут иную версию происходящего – правду…
– У меня есть веская причина сейчас же съездить на работу, – не унимался Харви, медленно расцепляя ее крепкий кулак. – И она заключается не только в родной среде офиса, в которой я знаю всех и каждый угол вплоть до облупившейся краски на пожарной лестнице. Это еще и финансовое положение. Я никогда не был нахлебником, и тем более не жил на средства своей половины, хотя Стольман постоянно дает мне те или иные связанные с этим качеством прозвища… Стольман! Боже! Никогда бы не подумал, что так рад буду ее увидеть!
– Ты едешь к себе в офис или к Крейгу? Послушай…
По лицу Харви пробежала непонятная тень, а Присцилла почувствовала себя еще более навязчивой, если это вообще возможно.
– Эй! – грустно улыбнулся мужчина. – Я вижу стоящие слезы в твоих глазах?
Присцилла же молчала, боясь разрыдаться перед ним, показав свою слабость и страх перед стремительно приближающимся расставанием.
– Я серьезно заговорил о твоей поддержанной колымаге, – веселым тоном продолжил мужчина, гладя ладонь, которая еще несколько минут
