стали первым государственным актом Третьего рейха. Гробы с телами погибшего полицейского, который был католиком и левым, и штурм-фюрера, нарушителя закона и безбожника, были установлены в Лютеровском соборе (несмотря на протесты церковников), и бывший кронпринц (сын последнего кайзера) возложил к их гробам венки (2).
Далее события развивались с головокружительной скоростью. Три записи в дневнике Геббельса в течение февраля 1933 года последовательно передают этапы перехода власти к нацистам: от обретения рычагов управления до уничтожения оппозиции. Всего один месяц!
«Теперь легко вести борьбу, поскольку все средства государства в нашем распоряжении. Радио и пресса подчиняются нам» (03.02.1933). Органы коммунистической и социал-демократической печати, «которые доставляли нам столько неприятностей, одним ударом сметены с берлинских улиц. Это успокаивает и проливает бальзам на душу» (15.02.1933). И, наконец, – «Рейхстаг горит!.. Теперь надо действовать. Геринг немедленно запрещает всю коммунистическую и социал-демократическую прессу. Коммунистические функционеры будут ночью арестованы» (27.02.1933).
В последнем случае речь идет о знаменитом поджоге здания рейхстага, который нацисты использовали для расправы со своими политическими противниками. Гитлер лично следил за тем, чтобы пропагандистская кампания в прессе носила с самого начала четко выраженный антикоммунистический характер: «В полночь я проводил Гитлера в редакцию «Фёлькишер беобахтер», – писал в своих мемуарах Генрих Гофман. – В кабинетах было пусто. Единственный автор передовиц, оказавшийся на месте, сидел в корректорской. Когда Гитлер вошел, он на скорую руку набрасывал статью о пожаре, чтобы поместить ее на странице местных новостей. Гитлер рассвирепел: «Такое событие должно идти на первой полосе! – крикнул он. – Неужели ваше журналистское чутье вам этого не подсказало?» Гитлер швырнул шинель и фуражку на стул, быстро подошел к письменному столу и набросал передовицу под самым что ни на есть провокационным заголовком: «Коммунисты поджигают Рейхстаг» (3).
Современные историки считают поджог Рейхстага инспирированным самими нацистами, дабы получить повод развязать в стране массовый террор. Так это или нет, но в любом случае инцидент был использован новой властью на все сто. Доктрина превращения страха в оружие власти принадлежит якобинцам и подробно изложена в сочинениях Марата. Для создания массового страха государство должно пойти на разрушение собственного образа как гаранта права. И тот же Марат сформулировал другой важнейший тезис: для завоевания или удержания власти путем устрашения общества (что и есть смысл слова «террор») необходимо создать обстановку массовой истерии. Если лишить массу ее лидера, она становится легкоуправляемой, и потому обезглавливание оппозиции, как правило, парализует сопротивление. Во времена Великой Французской революции понятие «обезглавливание» имело самый прямой смысл. Но и нацисты недалеко ушли вперед.
После налета на штаб-квартиру коммунистов
