удалиться.
– Идите, – ответила блондинка, не моргнув глазом.
Барон вышел из диванной, тихо прикрыв за собой дверь. В тот же миг скрипнула другая дверца, ведущая в смежную комнату, и на пороге появился слегка растрёпанный и помятый гвардеец в незастёгнутом мундире капрала. По его виду несложно было догадаться, что он недавно занимался любовными утехами с одной из местных прелестниц.
Мелани повернула голову на звук шагов.
– Джордж, хорошо, что Вы были здесь, – промолвила Мелани. – Он напугал меня.
– Вы же знаете, что я всегда здесь, – ответил Блаунт, – если мисс Файер не против.
– Да, я знаю, – прикрыла веки камер-фрейлина. – Поэтому сюда его и позвала.
– Этот юнец быстро продвигается по службе, – застёгивая манжеты, промолвил мужчина. – Вас не очень смущает мой внешний вид, графиня?
– Да Бог с Вами, – махнула рукой камер-фрейлина и села на тахту. – Не Вы ли всегда мне говорили, что я не женщина, а фурия, которой законы не писаны.
Капрал приблизился к Кендбер, любуясь хорошеньким личиком девицы, и низким голосом произнёс:
– А я об этом до сих пор жалею…
– Я плачу Вам золотом, Джордж, – напомнила графиня, – а не ласками. И не забывайте этого!
Подобрав юбки, камер-фрейлина не спеша покинула диванную, оставив Блаунта наедине с его любовницей, ожидавшей в соседней комнате возвращения мужчины.
Джон добрался до лагеря по наитию, совсем не разбирая дороги. Точно так же он скакал в Эшер полгода назад, в апреле, когда чувства одолевали его, заполняя сердце. Сегодня было то же самое. Только история, в которую он попал благодаря своему рождению, оказалась куда более печальной, чем та незаконная любовь, от которой страдало сердце ещё недавно.
«Любить её – это счастье, ни с чем не сравнимое, Робин прав… – размышлял Райт. – Она – солнце в моей серой жизни. Несмотря ни на что – самая лучшая из женщин… И я смирился с тем, что должен быть всегда рядом, но бесправно. Это больно, но поправимо. А вот что теперь… Теперь я должен быть рядом с ней, замужней? Скрепя сердце и скрипя зубами? Смогу ли?.. Это убийственно, это невыносимо…»
В груди ныло. Бесконечно, неумолимо. Голова отказывалась думать, руки, сжавшие повод, онемели.
Спешившись на полянке, Красный Джон отдал коня на попечение весело болтающего Джеймса Томпсона и отправился в комнату первого звена, не говоря никому ни слова. Робин и Джером переглянулись. Оба понимали, что сегодня трогать командира не стоит.
Райт завалился на свою кровать, как был, упав ничком.
Вытолкав из комнаты Холла и близнецов, Остин Вендер запер дверь снаружи и приказал не входить туда никому.
Дважды герцог был благодарен друзьям за это, но силы оставили его. Мысли в голове смешались. Хотелось просто провалиться в сон, но Морфей никак не шёл к мужчине. Время потянулось медленно и противно, словно кисель.
Анжелина удивилась вечернему визиту крёстного отца, но приняла его с радостью. Немного подвигав шахматы
