«Новый год – праздник семейный, сиди дома». Ага, а сам молчит как рыба и мрачный как туча.
Костя выключил телевизор, плюхнулся на диван и в сердцах саданул кулаком неповинную подушку. Не нравилось ему дома, и чем дальше – тем больше.
У мамы теперь своя жизнь, она только и делает, что пляшет вокруг маленькой Вики, а на него, Костю, ноль внимания. Он тут так – подай, принеси, мальчик на побегушках. Из Радинглена вернешься – один вопрос: почему так долго не появлялся, ну-ка бегом за кефиром. Вообще-то маму можно понять, снисходительно подумал Костя, ведь Вичка ничего себе, славная, круглая такая, щекастая… но упертая. И что мама в любой свободный момент бухается спать – тоже неудивительно: Костина сестренка с первых дней жизни проявила настоящий драконский характер, и чем дальше, тем драконистее она делалась. Например, она сразу же принялась доказывать всем и вся, что настоящий дракон может не спать сколько угодно. Мало того: едва появившись на свет, Вика уже пыталась превращаться в дракона и даже изрыгать огонь, а однажды едва не учинила то и другое одновременно, как только в дверь позвонила тетенька детский врач. То-то переполоху было! Особенно когда ковер тушили. Водой из аквариума. А аквариум пришлось потом отдать Левиным родителям, потому что… чтобы уха не получилась. В общем, за Викой нужен глаз да глаз. Конечно, завидно, что она по драконской части явно способнее Кости, но время покажет.
А вот с папой отношения испортились вконец. После того, как снежной осенью выплыла наружу история про сдачу королевства врагу, Костя заставлял себя общаться с папой лишь с величайшим трудом. Папа ведь предал и Радинглен, и Филина, и королеву, и Инго, и Лизку, которой тогда было даже меньше, чем сейчас Вике! Правда, подробностей Костя так и не узнал – ни из Филина, ни из Инго слова не выжмешь. Но все равно, с папой даже разговаривать было противно, и тот это, конечно, чувствовал. Именно поэтому Костик из принципа не пошел к папе с вопросами, когда обнаружил пренеприятное обстоятельство: с него стала сыпаться чешуя, а еще при полете почему-то пахло гарью и шкура чесалась немилосердно. Из-за этого Костик даже старался превращаться в дракона пореже, чтобы конфуза какого не вышло. Теперь ведь это он королевский дракон, а не папа.
Папа Конрад в Радинглен больше не ходил – уже почти год! – и говорил про королевство и всех старых знакомых сквозь зубы. А Косте казалось, что перед королем и остальными провинился не только папа, но и он сам, Костя, и что нужно хоть из кожи вон вылезти, а вину эту искупить. Вопрос только в том – как. Вот если бы хоть от кого-нибудь добиться правды… Из папы ничего не вытянешь, да они и не видятся почти: Костя все свободное время в Радинглене, а папа на работе.
Старший Конрад теперь вместо старых книг торговал антиквариатом, однако свалившееся на семью богатство радовало всех, кроме Кости. Весной Конрады собирались переехать в новую двухэтажную квартиру, состоявшую чуть ли не из десяти комнат, с биллиардной и с бассейном. Но… Косте, к его удивлению, эта новость оказалась глубоко безразлична. Хвастаться барахлом перед одноклассниками неинтересно,
