а поскольку все женщины обожают детей, она еще будет вам благодарна. – (На это Филин недоверчиво хмыкнул). – Кроме того, вы через неделю уезжаете, а я остаюсь…
Филин впервые улыбнулся.
Мысль о скором отъезде подействовала на него, как теплая ванна. В самом деле, вот сбежать от этих дворцовых интриг, и пусть сами разбираются, как хотят, и пусть думают о нем что заблагорассудится. И посмотрим, удастся ли Таль дрессировать нового придворного волшебника! Нет, право же, она злоупотребляет давностью их знакомства…
В глубине души Филин прекрасно знал, что уедет ненадолго и, конечно же, вернется. Он не мог бросить Радинглен… и его обитателей.
– Какие вы славные, драконы, – пробормотал Филин. – Добрые и заботливые.
Я бы попросил вас обойтись без иронии, Филин. Согласитесь, главное – что теперь ребенок пристроен в хорошие руки, – проникновенно отозвался Конрад. – Не желаете ли угоститься трубочкой? Ах, бросили? Жаль, у меня такой табачок… А как назвали малютку?
Уна.
Звучно. Запоминается. Да и с королевским титулом сочетаться будет неплохо…
– Ты, я смотрю, еще и будущее прорицаешь? – съязвил Филин. – Ладно, пойду я. Спокойной ночи, Конрад.
– И вам приятнейших сновидений! – В низком голосе королевского дракона звучало нескрываемое торжество.
А в это время в королевском будуаре шестилетний наследник престола рассматривал крошечную девочку, тонувшую в белых кружевах.
– Ой, какая она красивая, – сказал принц Инго, – и рыжая, как мы… Мама, это моя сестренка, да?
– Не совсем, – обреченно ответила Таль, – но она будет теперь жить с нами.
– Всегда? – с надеждой спросил Инго и от волнения взъерошил собственную огненную шевелюру.
– Да, – ответила Таль и тяжело вздохнула.
После уроков Лиза догнала Леву на беломраморной школьной лестнице и заговорщически прошептала:
– Ну что, тридцать первого часиков в шесть – а?
Лева ответил не сразу, и у Лизы тотчас испортилось настроение – по его молчанию она поняла, что паж ее высочества откажется. И точно.
– Понимаешь, к родителям приезжает старый друг из Штатов, дядя Кирилл. А у него семейная дача где-то на Карельском перешейке. Там, папа говорит, даже мобильник не берет. Родители хотели, чтобы я с ними поехал, – произнес Лева после тяжелой, как гранитная глыба, паузы.
– Угу, – понурилась Лиза. – Ясно.
– Миледи, – Лева укоризненно покосился на нее. – Не обижайтесь, уже первого я буду у ваших ног.
– Чего?! – оторопела Лиза.
– Первого января приеду и сразу к тебе! – пообещал Лева. – А если не с утра, так после обеда точно. Или, может, второго…
– Ну-ну, – сквозь зубы сказала Лиза, совсем растерявшись от неожиданно нахлынувшей обиды. – Или третьего. Или седьмого. Ты же, кажется, не любитель свежего воздуха?
