всегда присутствовало что-то такое, какая-то сила, какое-то уверенное спокойствие.
А сейчас спокойствие пропало. Изменилось, вытеснилось чем-то новым. И это новое демона встревожило.
– Ян… – наконец проговорил Вадим. – А еще говорят, ничто не повторяется.
– Что? – не понял юноша.
Но, похоже, не судьба ему была дождаться объяснений. Сегодня, по крайней мере.
Вадим провел рукой по лбу, то ли отгоняя головную боль, то ли пряча лицо…
– Вам… э-э… тебе плохо?
– Тебе? – странно усмехнулся сюзерен. – Спасибо, Ян…
– За что?
– Как дела? – вместо ответа поинтересовался Вадим. – Уже придумал, как построить Радужный замок?
– Пока нет, – вздохнул Ян, сражаясь с навязчивым ощущением, что Вадим на самом деле говорит не с ним, что он видит в нем кого-то другого. Но в гостиной пеще… комнате кандидатов на роль собеседника больше не было. Разве что говорящие рыбки. Но их не спросишь про замок. Стоп. Про замок? – Откуда ты… про замок? Я ж никому не говорил…
– Знаешь, ты ведь сможешь стать чертовски хорошим и архитектором и декоратором. Учиться тебе надо.
– Я…
– Придется тебе документы какие-то доставать, чтобы на учебу взяли. Я поговорю. А пока… – Вадим как-то встряхнулся и стал похож сам на себя. – Рассказывай.
– Что?
– Что хотел. Видно же, что новости есть.
Притихшая на время квартира быстро оживала. Еще несколько минут – и Соловьевы посыпались в дом градом.
Первым вернулся Игорь. Сначала обрадованно раскрыл рот, собираясь чем-то поделиться с Димом, а потом узрел Яна. Подвижная мордочка подростка всем своим видом выразила разочарование. И, буркнув что-то вроде «здрасте», он утопал в свою комнату.
Примчалась с учебы Маринка, заглянула в кухню, ахнула при виде пустой плиты и, наскоро помывшись-переодевшись, принялась потрошить холодильник, подменяя задержавшуюся мать в деле кормления семьи.
Туда же быстро подтянулись близнята Маргариты, на словах вроде как способствовать делу приготовления ужина, а на деле повыделываться перед Маринкой (как считали рыбы).
Сестренка о чем-то мило стрекотала, стоически перенося проделки близнецов – оброненную чашку, опрометчиво сунутый в микроволновку пластиковый пакет с молодой кукурузой и путаницу с испарившимся невесть куда печеньем. На фокусе Антошки (тот для прикола превратил нож для салата в милого ужика) Маринка решила, что нужно уравновесить расходившихся мальчишек, и вытребовала на кухню Яна. И там сразу стало тихо и благопристойно. Даже рыбы заткнулись – Ян машинально подбросил им корма, и чешуйчатый зоопарк за обе щеки лакомился червячками.
Тихий шорох – телепортом вернулась мама, усталая до потери координации. Впрочем, в ее походке мгновенно появились плавность и мягкость, едва она заметила на диване спящего сына. Спящего, спящего… Дим не смог бы сейчас ни с кем разговаривать –
