style="font-size:15px;"> – Конечно, какие могут быть воз… Что?
Она отвернулась от трубки, разговаривая с кем-то еще.
– У нее все нормально. Он спит в гостиной, на диване.
Кого, интересно, это волнует? Неужели Брэдена?
– Нет, я сказала, что не возражаю. Брэден, у нее все хорошо. Иди отсюда. Прости, Джосс, – сказала она уже в трубку. – Да, конечно, пусть ночует. Хочешь, я приеду домой прямо сейчас?
Вопрос эхом отдался у меня в голове.
Дома ли я, вот что нужно понять. И хочу ли я видеть Элли?
Я едва ее знаю. Но каким-то образом она ухитрилась захватить место в моей душе. Как и Брэден. Ох, ну и напряженный сегодня выдался денек. Одна эмоциональная буря за другой.
– Не дергайся, Элли. Спасать меня нет необходимости. Отдыхай. Веселись. Только не пугайся, когда ночью обнаружишь на диване незнакомого парня.
– О'кей.
Я уперлась взглядом в стену, слушая гудки в трубке. Перед глазами все плыло. Почему я так легко потеряла контроль над собой? Утратила душевное равновесие? Почему почва уходит у меня из-под ног?
Почему переезд на новую квартиру так много изменил в моей жизни?
Впрочем, перемены не коснулись самого главного. Я по-прежнему одна. И это – мой сознательный выбор. Но Райан совсем другая. Ей не выжить в одиночестве.
Я набрала ее номер.
Она не отвечала ужасно долго. Я уже собиралась дать отбой, когда в трубке раздался ее голос:
– Алло!
Господи, она что, при последнем издыхании?
– Райан?
– Что тебе надо, Джосс? Я сплю.
Кто бы сомневался. Наверняка, расставшись с Джеймсом, она целыми днями валяется в постели. На меня вдруг накатило раздражение.
– Что мне надо? Всего лишь сказать тебе, что ты полная и законченная идиотка.
– Что-что?
– Что слышала. А теперь быстренько позвони Джеймсу и попроси у него прощения. Скажи, что осознала свою ошибку.
– Иди на фиг, Джосс. Я должна жить одна, и ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Что на тебя нашло? Или ты напилась в стельку?
– Нет, я сижу в своей квартире, трезвая как стеклышко. А твой бойфренд, душевно разбитый и морально уничтоженный, дрыхнет в соседней комнате на диване.
Райан затаила дыхание.
– Джеймс в Эдинбурге? – наконец спросила она.
– Да. Он чуть жив после твоего удара. И он рассказал мне все. О твоих родителях. О твоей матери.
Я смолкла, ожидая ответа, но Райан, казалось, лишилась дара речи.
– Райан, почему ты ничего мне не рассказывала?
– А почему ты никогда мне ничего не рассказывала о своих родителях? – отбила она мой вопрос.
Взгляд мой упал на семейную фотографию, глаза тут же защипало, и я поспешно отвернулась.
– Потому что они погибли в автокатастрофе вместе с моей маленькой сестричкой. Мне тогда было четырнадцать. О таких вещах лучше молчать,
