на одну ногу, со ступней, обвязанной цветастой тряпкой, Петер стал подниматься по лестнице на второй этаж, где находилась спальня Рубена. Берит присела на стул, бессильно сложив ладони на коленях. Больше ей и шагу не сделать, ноги просто не слушаются. Пусть Седеррот говорит что угодно. Через пару минут он снова показался на лестнице. У Петера было странное выражение лица. Ловя взгляд Берит, он так крепко вцепился обеими руками в перила, что косточки побелели. Казалось, он сейчас разрыдается или рассмеется или и то и другое одновременно. Неприятное зрелище, подумала Берит.
– Что такое, Петер? Ты сам на себя не похож.
– Он мертв, – ответил Седеррот. Голос едва слушался его. – Причем давно. Он совсем холодный. Я потрогал его щеку. Вот так. – Петер погладил своим большим кулаком перила. – Кожа ледяная.
– Боже милостивый, и что же нам теперь делать? Вдруг это из-за грибов! – ужаснулась Берит, прикрыв рот рукой и зажмурив глаза.
Ей хотелось прочь отсюда, куда-нибудь далеко, в безопасное место, где все идет своим чередом. Головокружение усилилось, еще немного, и ее стошнит. Она резко поднялась и поковыляла в туалет Рубена, где на краю раковины увидела его вставную челюсть, лежащую в стакане с водой. Организм тут же среагировал: Берит опустилась на колени и обхватила унитаз руками, в то время как все ее нутро выворачивалось наружу.
– Я отвезу тебя в больницу, – решил Петер. – И никаких возражений, ты серьезно больна. Попросим их послать сюда кого-нибудь, кто знает, что делать с… телом. Или следует позвонить в полицию? Да, наверное, стоит позвонить в службу спасения. Но это можно из машины сделать. Сейчас главное – отвезти тебя в больницу. Если это отравление, то времени терять не стоит.
– А как же Рубен? Мы вот так его и бросим?
– Да куда он теперь-то денется? Пусть лежит себе, а тебе, вероятно, промывание желудка понадобится, соображаешь? – сказал Петер и помог Берит встать.
– Ты уверен, что он мертв? Может, он просто крепко заснул? – Берит в отчаянии заломила руки, все еще надеясь на чудо.
– Мертвее не бывает. А теперь пойдем, я подгоню машину.
– Но я даже не одета. Вот беда! Мне нужно переодеться во что-то приличное, так я на людях показаться не могу. Если он и вправду отравился моими грибами, лучше мне вообще остаться дома и отправиться за ним вслед. Что люди-то скажут? Растреплют ведь тут же: ни в магазин сходить, ни в глаза никому взглянуть…
– Да, может, грибы и ни при чем. Вдруг его удар хватил или тромб там какой, черт его знает. Нужно взять себя в руки. Давай садись вот сюда, на переднее сиденье. Ага, вот так. Держи, это тебе на случай, если снова тошнить будет, – успокоил ее Петер, положив на колени рулон полиэтиленовых пакетов. Он почти всю жизнь проработал водителем такси и знал, что делает.
В отделении неотложной помощи была очередь, и сбившаяся с ног медсестра, увидев завернутую в пеструю тряпку ногу Петера, поначалу решила, что они пришли из-за пореза, а потом долго не могла взять в толк, что именно Петер пытается ей объяснить.
