после всего, что он узнал, это было крайне необходимо, – накрылась. Ехать же в ЧОП, чтобы сидеть там возле двери в машине и ждать, когда начальство появится, было бессмысленно – а вдруг оно заартачится и без официального запроса записи не отдаст? Вот и получалось, что прямая дорога ему в родное управление.
В их кабинете Крячко не было, и Гуров пошел к Орлову. Как он и ожидал, Петр и Стас сидели и завтракали.
– Присоединяйся, – предложил Петр.
– Спасибо, я уже немного перекусил, – отказался Гуров, но к столу сел и чай себе налил.
– Ну, тогда рассказывай пока, что успел узнать, а потом Стас своими новостями поделится, – сказал Орлов.
Лев поведал им все, что услышал от Данилина, и в заключение добавил:
– Это самоубийство в самом чистом виде! И дело можно закрывать!
Гуров нагло соврал! Он прекрасно понял, что самоубийство было спровоцировано! Кем или чем, оставалось неизвестным, но заниматься причинами гибели этих четырех подонков он просто не хотел! Вот не хотел, и все! Они получили то, что заслужили, и дело с концом! Выслушав друга, Петр тихо присвистнул:
– Так вот как Тихонов на повышение попал – он это дело прикрыл! Ну и тварь!
– А ты сомневался? – усмехнулся Крячко. – Да на нем пробу негде ставить! Только о покойниках или хорошо, или ничего!
– А при чем тут покойники? – удивился Лев.
– Оторвался ты от жизни, Лева! – усмехнулся Петр. – Этот мерзавец чистил у себя в кабинете пистолет и…
– Кто говорит, что это был несчастный случай, а кто – что застрелился, – добавил Стас. – Только, по-моему, это все-таки несчастный случай, потому что такие подонки, как Тихонов, не стреляются.
– Туда ему и дорога! – кивнул Гуров и предложил: – Твоя очередь, Стас. Хвались, что нарыл!
Но Крячко ничего рассказать не успел, потому что на столе у Орлова зазвонил телефон, и тот, выслушав собеседника, тяжело вздохнул и, укоризненно глядя на Льва, ерническим тоном произнес:
– Час расплаты настал! Я говорил, что Попов тебе этот разнос не простит? Говорил! А теперь нас с тобой на ковер вызывают! В министерство!
– Так наш же в отпуске, – заметил Стас.
– А у него заместители имеются.
– Ну, если к Андрею Сергеевичу, то можно не беспокоиться, – отмахнулся Гуров. – Для вида он, конечно, поорет, но без последствий.
– И не надейся! – многообещающе проговорил Орлов. – Нас к Щенку вызывают!
А вот это уже хуже! Николай Владимирович, или Щенок, как они назвали между собой этого замминистра, был умен, довольно молод, хорош собой, бесконечно честолюбив, беспредельно циничен и путь наверх себе пробивал всеми возможными, в том числе и недопустимыми для порядочного мужчины, способами, о которых люди тихонько шушукались в курилках. Но, главное, он был совершенно беспринципен и безжалостен, перешагивая через людей, как через мусор, и отбрасывая в сторону тех, кто не мог или уже не мог быть ему полезен.
– И
