смыслом, стала грустнее, и наконец твоё тело находят недалеко от католической церкви. Это связь? Это подсказка? Это тот священник с проповедями про огонь в глазах? Возможно. Тогда при чём здесь «Чёрный георгин», «Хирург»? Не доказано, что в этих делах была религиозная подоплёка, да и зачем так заморачиваться и имитировать убийства из прошлого? Здесь что-то другое, но что? А вторая жертва? Она ходила в церковь? Была религиозна? – Ева взглянула на часы – время было глубоко за полночь. – Звонить Громову уже поздно. Они знают? Они спрашивали? А вдруг дела не связаны? Вдруг я не права?»
Ева открыла дверь в спальню и подошла к доске расследования своей жизни, доске расследования той ночи. Она смотрела на фотографию своей мамы в центре паутины красных и зелёных лент, ведущих от одной фотографии к другой, от одного куска газетной вырезки к другому. В такие моменты эта стена помогала ей найти уверенность в себе. Тайнова смотрела на нераскрытое, на самое странное дело своей жизни и убеждалась, что больше не допустит нераскрытых убийств, больше не позволит себе что-то упустить, что-то забыть.
«Нет. Я права, – она дотронулась до фотографии улыбающейся красивой женщины. – Ведь я права, мама?»
Безмолвный ответ скрыла ночь.
***
Иногда Еве казалось, что Морфей её ненавидит. Он либо вообще не приходил, либо одаривал кошмарами. Она и сама не знала, что хуже. Мысли перемешивались, сплетались в паутину из фраз, дел и поступков, а она как маленькая мушка неистово билась в ней, пытаясь выбраться, но всё больше и больше погружалась в вязкий капкан.
Температура не спадала, а горло уже горело огнём. С ног до головы Ева покрылась холодным липким потом, от чего злилась ещё больше. Обессиленная, больная и истощённая от голодания Ева встала с кровати и пошла в ванную комнату, чтобы попытаться смыть с себя злость.
На полусогнутых ватных ногах она почти ползком добралась до крана со спасительной прохладной водой, почти открыла его, почти умылась, когда услышала раздражающе громкий звонок сотового телефона.
Во мраке квартиры, спотыкаясь и ругаясь, девушка на звук нащупала около прикроватного столика телефон.
– Следователь Тайнова слушает.
– Ева Александровна, здравствуйте! – девушка узнала голос Астахова. – Я понимаю, что время пять утра, но тебе… Вам… Да какого хера, тебе это понравится. Ты же любишь всю эту непонятную чертовщину. Записывай адрес и приезжай как можно быстрее.
***
Погода поменялась, стало заметно теплее. Ливень утих, а пронизывающий ветер сменился на лёгкий тёплый бриз. Тайнова стояла возле дежурной машины ППС в кожаной куртке, чёрной майке и обтягивающих чёрных джинсах. Из подъезда вышел хорошо знакомый ей оперуполномоченный Зобов Денис Владимирович. Странный персонаж. Он был хорош собой и знал об этом, но его внешняя привлекательность никак не влияла на его умственные способности. Ева работала с ним один раз и до сих пор считала его одним из лучших сотрудников убойного отдела полиции. Ему тридцать шесть лет, не женат, детей не имеет. Рост 189–192
