style="font-size:15px;"> А самое поганое пробуждение, это когда на тебя сверху обрушивается поток ледяной воды, и ты вскакиваешь со своего места, воя от неожиданности, словно помойный кот.
Вдобавок ко всему Лис неслабо приложился коленкой об каменный стол, что, естественно, не добавило ему любезности.
– Ах, ты, сучий потрох!!! – заорал парень. – Да я тебя сейчас!..
«Сучий потрох» по имени Мунк стоял с большой бадьей в руках справа от Лиса и смотрел на него абсолютно равнодушным, отсутствующим взглядом. Лис, мокрый, злой и мгновенно продрогший, попытался двинуть обидчика ногой по колоколам – прием верный и никогда парня не подводивший. Однако Мунк не покатился по полу камеры, выронив бадью и зажимая руками промежность. Напротив, Лис зашипел и сел на корточки, схватившись за второе колено и осознавая произошедшее.
Понимание пришло через несколько мгновений – подлый прислужник мессира в момент удара Лиса просто немного опустил свою бадью вниз, и нога парня врезалась в ее край, окованный железной полосой.
– Т-твою мать! – выдохнул Лис, когда, наконец, вновь обрел способность к членораздельной речи. – Ну в кого ты такая падла, а?
Мунк не ответил. Лишь, обхватив бадью одной рукой, другой показал жестом, мол, раздевайся.
– Полностью? – переспросил Лис.
Злость на, мягко говоря, немногословного прислужника слегка притупилась. В конце концов, он лишь выполняет чужие приказы, и ненавидеть нужно не его, а того, кто отдает распоряжения будить людей таким изуверским способом.
Мунк кивнул.
Лис не стал упрямиться. Понятно, что начнешь выпендриваться – окатят из бадьи еще раз, а потом не исключено, что той же бадьей еще и по кумполу съездят, чтоб мозги на место встали и строптивец понял в конце концов, что свой устав в чужом подземелье можно использовать только по известной надобности.
Скинув драную куртку, грязные штаны и исподнее, Лис хмыкнул про себя – интересно, на кой это все надо, если воды в бадье Мунка осталась едва ли половина? Еще один-единственный раз плеснуть? Так это не поможет. После вчерашнего путешествия Лис был похож на трубочиста, которому для мытья нужно бочки две воды, причем желательно горячей и с мыльной пеной.
Однако воды в бадье Мунка оказалось больше, чем можно было предположить. Он плеснул на Лиса раз, второй, третий… десятый. Парень ежился под ледяными струями и поневоле скреб свое тело ногтями, желая лишь одного – чтобы побыстрей закончилась эта пытка.
Удивительно, но ледяная вода буквально растворяла грязь, въевшуюся в кожу Лиса. Потоки воды, черные в призрачном свете факела, струились по каменному полу, стекая в черную дыру, заменявшую нужник.
Наконец истязание закончилось. Мунк удовлетворенно кивнул, запустил руку в бадью, вытащил оттуда странное украшение лазурно-небесного цвета, похожее на восьмиконечную, слабо светящуюся звездочку, и сунул ее
