континентов самодеятельных артистов. Впервые Наташа увидела очаровательные танцы индийских и арабских девушек, услышала песни американских ковбоев и чилийских арендаторов, еще выступление цирковых артистов, особенно, ей понравился один смешной клоун Олег Попов со своими оригинальными номерами, а также понравилась укротительница тигров, которая командовала своими зверями, словно, кошками.
На встрече с артистами в летней площадке на Таганке она была на встрече с хорошо знакомыми по фильмах артистами: Борисом Андреевым, Харитоновым, Кадочниковым и Макаровой. Её новые подружки поводили её по магазинах Москвы, чтобы она смогла купить то, что заказали ей знакомые и близкие люди. Одно только расстраивало Наташу – Петр приходил поздно, уставший и какой-то расстроенный.
На её вопросы он ничего не отвечал, а однажды даже оборвал её речь грубостью.
– Отстань, со своими вопросами.
Она не могла понять, что же случилось, почему муж вдруг так переменился, ведь сначала у них было так хорошо. Неужели она что-то не так сделала или дала повод в чем-то подозревать себя. Но она ведь ни с кем не общалась, кроме его друзей, они вместе проводили свое время, и ни Федору, ни Семену она глазки не строила, тем более, что всегда рядом были их девушки, которых она очень уважала, даже, можно сказать, полюбила, как родных. Правда, она сейчас корила себя за то, что ответила как-то неопределенно, на его вопрос: "Любит ли она его?". С такими сомнениями она лежала рядом с мужем, который тотчас же заснул, только торкнувшись головой подушки. Утром, правда, он извинился за свою невольную грубость – издержки работы, заметил он и пошел из комнаты даже не позавтракав.
Работа у него была действительно нервная и необычная. Как только опускалась ночь над Москвой, он с оперативной группой рыскал по укромным уголкам парков, домов, площадей в поисках любвеобильных пар, которые предавались под открытым небом интимным утехам. В стране не должно было быть этого позорного явления, как любовь за деньги или еще за некоторыми материальными благами. Конечно, иностранца не задерживали, а вот с девушкой, которую заставали за таким позорным занятием шельмовали – ей механической машинкой или просто ножницами вырезали полосу волос на голове, после чего такая девушка могла появляться на людях только в платочке. Девушки просили не делать этого, некоторые с полным серьезом говорили, мол, как я могу отказать представителю угнетенной нации, ведь от этого может возникнуть международный конфликт, но мучители были неумолимы. Петру неприятна была такая миссия, отвращение, которые вызывали такие девицы "легкого поведения" распространялось на всех женщин, в том числе и на свою супругу. И он не мог ничего с этим поделать, потому и было некоторое охлаждение к Наташе, а сказать ей о причине такого отношения он не мог.
Но расставались они очень хорошо, им было очень грустно, за это короткое время они так притерлись друг к другу, что жизнь порознь казалась им уже очень скучной.
Лена пришла в гости к Наташе в тот же вечер, когда она приехала с Москвы.
– Ну, что там
